Капитализм и свобода

Если же принимать во внимание и временные изменения, то очевидно, что экономический прогресс, достигнутый в капиталистических странах, сопровождался кардинальным сокращением не равенства. В 1848 году Джон Стюарт Милль писал: «На сегодняшний момент продолжает оставаться сомнительным, облегчили ли все вместе взятые технические изобретения каждодневный труд хотя бы одного человека. Благодаря им еще более многочисленные слои населения продолжают надрываться и влачить каторжное существование, а все большее число фабрикантов и прочих наживают состояния. Благодаря им средний класс получил большие жизненные удобства. Но они до сих пор не начали производить коренной переворот в человеческих судьбах, предпосылки которого заложены в их природе и который они могли бы осуществить в будущем»^{43}. Подобное утверждение, вероятно, не было справедливым уже и во времена Милля, и совершенно очевидно, что оно неприменимо к передовым капиталистическим странам в наши дни. Тем не менее оно верно в отношении остального мира.

Главной характерной чертой прогресса и развития на протяжении последнего столетия было то, что благодаря ему массы избавились от каторжного труда и получили доступ к товарам и услугам, которые прежде были монопольной привилегией высших классов, причем одновременно не происходило соответствующего расширения круга товаров и услуг, доступных богатым слоям. Если оставить в стороне медицину, то развитие техники в основном все го лишь сделало доступными народным массам те удобства, которые в той или иной форме всегда были доступны настоящим богачам. Современный водопровод и канализация, центральное отопление, автомашины, телевидение, радио — называю наудачу лишь несколько примеров — обеспечивают массам удобства, равнозначные тем, которые богатые люди всегда имели благодаря наличию слуг, актеров и т. п.

Детальные статистические подтверждения этого феномена в виде содержательных и сопоставимых данных о распределении дохода найти непросто, хотя проделанные исследования подтверждают вышеприведенные общие выводы. Однако подобные статистические данные могут совершенно сбить с толку. Они не в состоянии помочь отделить уравновешивающие различия в доходах от неуравновешивающих. Так, например, недолгая профессиональная карьера бейсболиста означает, что его ежегодный доход в годы рас цвета должен намного превышать доход от других открытых для не го альтернативных занятий, так, чтобы бейсбол был для него в равной степени привлекательным в финансовом отношении. Однако подобное различие влияет на статистику в той же самой степени, что и любое другое различие в доходах. Исключительное значение имеет и единица доходов, выражаемая в цифрах. В распределении дохода среди индивидуальных его получателей всегда обнаруживается значительно большее и явное неравенство по сравнению с распределением на семейную единицу: в числе индивидуальных получателей много домохозяек, занятых неполный рабочий день или же имеющих незначительный доход от собственности, и других членов семей, находящихся в аналогичном положении. Является ли распределение на семью более целесообразным в таком виде, когда семьи классифицируются по общему семейному доходу? Или же по доходу на одного человека? Или по эквивалентной единице? Это не просто жонглирование словами. Я считаю, что изменяющееся распределение семей в зависимости от числа детей является важнейшим фактором, способствовавшим сглаживанию неравенства жизненного уровня в нашей стране за последние пятьдесят лет. Оно имело гораздо большее значение, чем прогрессивный налог на наследство и прогрессивный подоходный налог. Действительно, низ кий жизненный уровень был одновременно результатом относительно низких доходов семьи и относительно большого количества детей. Число детей в среднем сократилось, и, что еще более важно, это сокращение сопровождалось и в большой степени было вызвано практическим исчезновением очень больших семей. В результате семьи теперь значительно меньше отличаются друг от друга по количеству детей. Тем не менее это изменение не находит своего отражения в распределении семей по размерам общего семейного дохода.