Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации»

Мы согласны с положениями Н. Сомина, содержащимися в данном отрывке его интересной статьи. Но - лишь с одним уточнением. Промышленный капиталист также может вносить свой вклад (наряду с рабочим) в создание результата труда (произведенные товары и услуги). Яркий пример такого промышленника - Генри Форд. В этом смысле промышленный капиталист перестает быть лишь посредником между наемным работником и потребителем. Вместе с тем отметим, что на протяжении всего XX века (и в первое десятилетие XXI века) наблюдается четко выраженная тенденция превращения промышленных капиталистов из участников процесса создания товаров и услуг (со-работников) в обычных посредников.

В условиях «рыночной экономики» прибыль рождается не в сфере производства, а в сфере обмена, причем обмена неэквивалентного ^[1340]. Прежде всего неэквивалентность возникает на уровне тех сделок, которые заключает промышленный капиталист с наемными работниками, так как цена произведенного ими товара (за вычетом материальных издержек) оказывается выше заработной платы, и это превышение, как мы отметили, называется «прибавочной стоимостью».

Кроме того, промышленный капиталист совершает различные сделки с торговыми капиталистамии денежными капиталистами (они же - ростовщики, или банкиры). Эти сделки также далеки от эквивалентности. Три группы капиталистов в разных пропорциях (в зависимости от их способностей) «распиливают» на отдельные «куски» прибавочную стоимость, которую изначально получил промышленный капиталист.

Три «распиленных» «куска» прибавочной стоимости называются соответственно:

а) промышленная (производственная) прибыль,

б) торговая прибыль,

в) банковская прибыль (ссудный процент).

Особое внимание в нашей работе мы уделим третьему виду прибыли - ссудному проценту ^[1341].

Можно заметить, что при распределении произведенного богатства в «рыночной экономике» наименьшими возможностями для получения эквивалентной доли этого богатства обладают наемные работники - в силу того, что между ними и потребителями возникают посредники в виде промышленных (производственных) капиталистов, получающих свою «маржу», называемую прибавочной стоимостью. Иначе говоря, наемные работники хронически недополучают свою долю богатства (по большому счету им должно принадлежать все богатство, поскольку лишь они участвовали в его создании).

Забегая вперед, отметим, что наибольшими возможностями для получения произведенного богатства из всех участников экономических отношений (обмена) обладают денежные капиталисты.

Таким образом, в условиях «рыночной экономики», т.е. в условиях всеобщей «жажды денег», происходит неизбежная имущественная поляризация общества: на одном полюсе находятся наемные работники, на другом - денежные капиталисты.Промышленные и торговые капиталисты находятся между этими полюсами, причем их положение неустойчиво, часть из них со временем может превращаться в наемных работников, другая (существенно меньшая) - в денежных капиталистов ^[1342].

Кредитные деньги — вирус физического и духовного уничтожения человека

Разговор о разрушительных последствиях использования кредитных денег будет неполным, если мы ограничимся сферой хозяйственной жизни.

«Волны» разрушительного действия кредитных денег выходят за пределы «экономики» и захватывают также социальную и духовную жизнь человека, о чем мы отчасти уже говорили выше.

Кредитные деньги в конечном счете уничтожают человека в физическом смысле.Конечно, правильнее сказать: человека уничтожают не кредитные деньги, а те, кто их создает в целях своего обогащения, т.е. ростовщики. Это совсем не преувеличение. Ведь ростовщики посредством использования кредитных денег создают кризисы. А в периоды кризисов человек попадает в экстремальные условия. Нередко описания кризисов (в СМИ, художественной литературе) сопровождаются картинами самоубийств. В нашем воображении рождается картинка: какой-нибудь банкир выбрасывается из окна небоскреба. Конечно, такое тоже случалось, но число реальных случаев исчисляется единицами. А сегодня банкиры и вовсе из окон выбрасываться перестали.

А вот о том, что в годы кризисов снижается рождаемость и увеличивается смертность, говорится не так часто.

Возьмем в качестве примера Америку времен Великой депрессии. В 1940 году численность населения США равнялась 131,4 млн человек. Были проведены расчеты, которые показывают, что если бы в стране сохранялись те демографические тенденции (смертность и рождаемость), которые были до начала депрессии, то численность населения на тот момент равнялась бы 141,9 млн человек. Таким образом, в течение 1930-х годов Америка из-за кризиса потеряла 10 млн человек ^[1343].