Капитальный ремонт

Но в этом, уже целиком овладевшем им подчинении официальной военно-морской доктрине ЦМП — центральной минной позиции — вдруг, как некий светлый луч, блеснула здравая мысль. И адмирал пожалел, что она пришла в голову рядовому лейтенанту линейного корабля «Генералиссимус граф Суворов-Рымникский», а не ему, командующему морскими силами Балтийского моря, кто через несколько часов, при объявлении мобилизации, станет по Морскому уставу командующим флотом — флотом дерзких операций, флотом петровских деяний. Одним из них, несомненно, могло быть то, о чем он прочел в письме неизвестного ему лейтенанта Ливитина, оказавшемся утром 16 июля в папке личной корреспонденции, и что он тут же пытался осуществить.

Эссен — Русину

16 июля утром

(с нарочным флаг-офицером)

…2) Возникла мысль о возможности в нужную минуту заградить выход из Кильской бухты минами. Можно заранее послать пароход (норвежский, датский, английский), снабдив его фальшивыми документами, оборудовав под заградитель, чтобы по получении условной радиотелеграммы забросать выход (вернее, мористее выхода) минной банкой, а затем затопить его, но в немецких водах, конечно. Если война неизбежна, мы получим громадную выгоду путем первого удара в центр расположения сил противника со всеми вытекающими последствиями. Полагал бы, что надо ковать железо, пока горячо… Охотники на это есть…

Гельсингфорс, «Рюрик», адмиралу Эссену

16 июля 10–10

Министр приказал расформировать учебные отряды, вероятно, сегодня будет объявлена мобилизация флота и четырех округов.

Русин

СПБ, морскому министру

16 июля 12–10

Прошу разрешения поставить главное заграждение ввиду угрожаемого положения.

Эссен

Гельсингфорс, «Рюрик», адмиралу Эссену

17 июля 2-05

Его величество снова подтвердил, что постановка главного заграждения должна быть выполнена по особому повелению.

Григорович

Мобилизация была объявлена, война была неизбежной, и адмирал, не ожидая ответа Генмора, решил сам осуществить проект лейтенанта с «Генералиссимуса». Были получены сведения о находящихся в портах иностранных пароходах, лейтенант был вызван на «Рюрик» к подъему флага. И когда он появился в каюте, адмирал сообщил ему свои поправки к плану. По-макаровски дерзкая и смелая операция увлекла адмирала, и он взялся за нее всерьез. Но тут вошел флаг-офицер и положил на стол кожаный бювар, который адмирал видеть не мог в нем обычно приносились телеграммы и письма из Генмора. Нетерпеливо раскрыв его, он прочел:

Гельсингфорс, «Рюрик», Комфлоту

17 июля 8-18

Государь император повелел иметь в виду, что так как мы не в войне с Германией, то необходимо быть осторожным, чтобы не подать повод к недоразумениям и осложнениям.

Русин

Кровь кинулась ему в голову, и он едва сдержал себя. Отпустив лейтенанта, он долго шагал по каюте, заложив руки за спину, пока не появился с докладом начальник штаба. Мечта — макаровская, энергичная мечта отступила перед трезвой действительностью. Предвзятая идея о появлении в Финском заливе германского флота вновь овладела им. Напряжение нарастало.

Гельсингфорс, «Рюрик», Комфлоту

17 июля 11–18

По имеющимся сведениям, Германия в три часа ночи объявила общую мобилизацию.

Русин

СПБ, морскому министру

17 июля 11–30

Считаю необходимым теперь же поставить заграждение, боюсь опоздать, выхожу Порккала-Удд на «Охотнике».

Эссен