Капиталократия и глобальный империализм

Р. Давкинс пишет: «Не надо быть математиком, чтобы понять, что это смешно. Это в духе Алдеуса Хаксли (Aldous Nuxly), который в своем доказательстве Бога делил нуль на число и получал бесконечность. В дальнейшем рассуждении, совершенно в том же самом типичном для него духе, Лакан приходит к заключению о том, что эрекция органа «… тождественна значению V-1, полученному вышеуказанным методом, т. е. наслаждению, которое он восстанавливает как коэффициент своего утверждения к функции утраты значимого (signifier) (-1)».

Р. Давкинс обращает внимание на то, что это не наука, а интеллектуальное «игро-играние». Компьютерно-монетарная Капитал-Мегамашина с «электронными деньгами» создает виртуальный капитализм, который превращает свою науку тоже в виртуальный модерн, в котором «игра» и «интеллектуальное плутовство» становятся выражениями той человеческой катастрофы, которую такой «капитализм» порождает.

«Но разве сами постмодернисты не заявляют о себе, что они всего лишь «играют в игры»? Разве вся их философия не сводится к одному пункту о том, что все зыбко, что нет абсолютной истины, что все написанное имеет тот же статус, что и любое другое, что ни одной точке зрения нельзя отдать предпочтения?» (Р. Давкинс, 1998). Итак, капиталократическая наука «победно шествует», она уничтожает социологию, антропологию, другие общественные науки изнутри, «выедая» у них позитивное содержание.

Закончим данный анализ «модерна или постмодерна в науке» следующими словами Р. Давкинса (Richard Dawkins is at Oxford University Museum of Natural History, Parks Road, Oxford OXI 3PW, UK):

«Я обращался к этой программе, и она выдала мне статью David LL. Werther and Rudolf du Garbandier (Кембриджский университет, английское отделение) (это символично, так как именно Кембридж счел возможным присудить почетную степень Жаку Деррида) из 6.000 слов под названием «Капиталистическая теория и субтекстуальная парадигма контекста». Вот типичный «отрезок» из этой работы, впечатляющий своей ученостью: «При анализе капиталистической системы встаешь перед выбором: либо отказаться от неотекстового материализма, либо придти к выводу о том, что общество обладает объективным значением (ценностью). Если верен диалектический деситуациализм, то мы должны выбирать между дискурсом Хабермаса и субтекстуальной парадигмой контекста. Можно было бы сказать, что субъект контекстуализируется в текстуальный национализм, который включает истину как реальность. В некотором смысле, предпосылкой субтекстуальной парадигмы контекста является то, что реальность создается из коллективного бессознательного».

Обращайтесь к «Генератору Постмодернизма». Он, в буквальном смысле слова, неистощимый источник хаотически порождаемых, синтаксически верных бессмыслиц, ценных по сравнению с реальными вещами лишь тем, что их смешно читать» (Р. Давкинс, 1998).

Еще в 30-х годах на лекциях в Ленинградском университете бытовал известный пример синтаксически верной бессмыслицы: «Глокая коздра болдланула бокра и курдячит бокренка». Правда, здесь есть определенный смысл: «коздра» – похоже, хищник, слова «болдланула» ассоциируется со слово «боданула», «бокренок» по нормам построения слов в русском языке – очевидно «ребенок бокра», «курдячит» может означать «терзает». Назовем такое «псевдоонаучивание» текстов «принципом коздры». «Принцип коздры» очень характер для «модернизма науки». Он, в нашей оценке, фактически выполняет роль механизма социальной вирусологии в науке, разрушающей ее позитивный, прогностический потенциал.