Капитан

— Все, что причитается за выполненные задания, включая наградные и премиальные, начнут выплачивать завтра. При условии, разумеется, что будет предоставлена вся необходимая отчетность, а дополнительное вооружение и оборудование возвращено в арсеналы.

— Ты же прекрасно понимаешь, что это невозможно! — скривился командир «Ангары».

— А как быть с теми, кто сейчас в рейсе и на задании?! — загалдели присутствующие, разом позабыв о субординации.

— Тише, господа, не на базаре! — призвал к спокойствию приватиров Зимин. — На все про все у нас неделя. Однако рекомендую поторопиться, пока я нахожусь в Сеуле. Кто не успеет, будет выбивать свои деньги из интендантов самостоятельно!

— Ловко придумано, — попытался кто-то бурчать в задних рядах, но остальные его не поддержали.

Условия контракта соблюдены, а это для рейдеров было главное.

— Ну и напоследок, от себя лично и от лица командования благодарю вас и ваши доблестные экипажи за отличную службу. Для меня было честью командовать вами!

— Что-то ты сам не весел, Владимир Васильевич, — криво усмехнулся перед прощанием Мур. — Неужели не хочешь возвращаться на вольные хлеба?

— Увы, не видать мне теперь свободы. Получил новое назначение и убываю в Питер.

— А «Буран»?

— Не трави душу, Василий Степанович. Корабль мой выкуплен в казну, и теперь у него будет новый командир.

— Понятно… попала собака в колесо, скули да беги!

— Примерно так. Сам-то чем думаешь заняться?

— Я так понял, война в Китае не окончена, скорее наоборот… — спокойно ответил Муранов.

— Верно, там теперь станет по-настоящему жарко.

— А еще я слышал, что Чан Кайши вплотную занялся созданием своего воздушного флота. Думаю, он точно не откажется от нашей веселой банды. Надо всем туда лететь, всей группой!

— Идея хорошая, — одобрил замысел Зимин. — Если явитесь в Чунцин организованной эскадрой, сможете выбить себе наилучшие условия.

— Владимир Васильевич, ты вроде и с самим генералиссимусом, и с его супругой лично знаком? Может, составишь нам протекцию по старой дружбе?

— Почему нет? Сегодня же напишу мадам Чан, только вы прежде решите между собой, кто в деле.

— Да что тут думать, все так все! — зашумели капитаны. Единственный, кто никак себя не обозначил, оказался скромно сидевший в сторонке Колычев.

— А ты что же, Март, молчишь? — насмешливо посмотрели на молодого человека соседи. — Может, и для твоей «птички» дело найдется?

— Спасибо, господа, но у меня немного другие планы, — дипломатично отозвался Колычев.

— Интересно какие же? — исподлобья бросил на него тяжелый взгляд Мур.

— Ну, раз такой расклад нарисовался, — проигнорировал последний вопрос Колычев, — то у меня ко всем присутствующим деловое предложение.

— Валяй, бизнесмен!

— А вот, — и Март выложил на стол принесенный Кимом ППК-41. — Машинка просто зверь. Работает как часы. Мы ее корейцам на вооружение продвинули. Сделана под маузеровский патрон — семь шестьдесят два на двадцать пять. Складной приклад, вес без магазина чуть больше трех кэгэ. Предлагаю всем такие приобрести со скидкой — только сегодня и только для своих. В честь победы, скажем так. Особенно для штурмовиков. А еще я хочу начать поставки китайцам. И мне нужен там торговый агент. Думаю заключить договор с кем-то из вас.

— И какие условия?

— Предоплата в полном объеме. Цена в пять раз ниже, чем за Томми-ган. Представителю — процент от заключенных сделок. Остальное уже лично обсудим.

— А что, я, пожалуй, возьмусь! — спокойно отозвался капитан «Нерюнгри» Леонид Пантелеев.

Март бросил короткий взгляд на Зимина и Беню и явственно прочел в их глазах одобрение кандидатуры.

— Заметано. Тогда можем прямо сейчас и договор подписать.

— Постой, Март, не спеши. Что ты там про особую скидку говорил? — Мур успел подойти к столу и уже вовсю крутил автомат в руках.

— Тридцать процентов минус. Только сегодня и только для своих, — повторил он как заклинание и, заметив, как заблестели глаза потенциальных клиентов, плеснул в костер всеобщего интереса еще немного бензина: — Но партия на корабль — не больше двадцати штук.

— Но деньги получишь после того, как с нами рассчитается казна!

— Справедливо.

— Беру! И я! И мне давай! — загомонили азартные вольные охотники, уже опасаясь, что на всех не хватит.

* * *

Последний спокойный вечер у Зимина был, наверное, когда они еще жили в Дальнем. Март с Виктором учились, он занимался ремонтом «Бурана», и вокруг, несмотря на войну, обстановка была тихой и, даже можно сказать, пасторальной. А теперь «Бурана» нет, воспитанники, еще недавно казавшиеся совсем мальчишками, выросли, а впереди… непонятно что.

Больше всего угнетала Зимина неопределенность его собственной судьбы. Еще недавно все было четко и понятно, а теперь буквально рассыпалось на глазах, как карточный домик. Привычная жизнь неторопливо уходила в небытие, а грядущее еще не обрело зримых форм. Что уж тут говорить о материальном их воплощении.