Капитан 2 ранга Черкасов. Смертью запечатлел свой подвиг

Когда в огне и дыму внезапно вывалился из строя флагманский броненосец «Цесаревич», командир «Севастополя» Эссен решил таранить противника. Однако именно в этот момент в кожух дымовой трубы попал очередной японский снаряд, перебивший пароотводные трубки. Из-за этого броненосец на время лишился паров в одном из котельных отделений и его ход упал до каких-то 8 узлов. Пытаться таранить противника на такой скорости было абсолютно бессмысленно, тем более, что основные силы эскадры, отказавшись от продолжения прорыва уже разворачивали форштевни на Порт-Артур. Пристроившись в хвост колонны, «Севастополь» двинулся за остальными. Когда японские корабли скрылись с горизонта, Черкасов позволил себе спуститься в лазарет. Корабельный врач, бегло оглядев голову, похлопал мичмана по плечу:

– В рубашке родились, Петр Нилыч, всего на полсантиметра в сторону пролетел бы осколочек и мы с вами, сударь, сейчас уже не беседовали! Несмотря на повреждения и потери дух на «Севастополе» был самый боевой. Едва броненосец отдал якорь, как команда принялась устранять повреждения. Через неделю капитан 2 ранга Эссен уже с гордостью доложил контр-адмиралу Ухтомскому:

– Все повреждения устранены силами команды и броненосец готов к выходу в море!

Но Ухтомский, уже потеряв веру в победу, был настроен иначе:

– Какой выход, Николай Оттович, о чем вы говорите! Разве вы не понимаете, что во Владивосток нам уже не прорваться.

– Не можем же мы сидеть, сложа руки, когда в разгаре война. Если нет надежды на прорыв во Владивосток, то все равно следует выйти в море и дать еще один бой, чтобы попытаться потопить, пусть и ценой гибели всех еще оставшихся кораблей, хотя бы одного-двух «японцев», и тем самым облегчить жребий идущей на Дальний Восток 2-й Тихоокеанской эскадры!

– Мы употребим все оставшиеся силы на защиту крепости, а там, что Бог даст!

А затем началось планомерное разоружение «Севастополя» и других кораблей. Вначале для отражения штурма с «Севастополя» свезли десантную роту из 180 человек под командованием мичманов Петрова и Бухе. Рота приняла участие в отражении очередного штурма и в первом же бою потеряла 56 матросов и сбежавшего с поля боя мичмана Бухе. Затем с «Севастополя» начали снимать и орудия для усиления береговых батарей. Вместе с пушками снимали и артиллеристов. Кроме этого «Севастополь» отвечал за оборону полуострова Ляотешань и расположенных на нем орудий и прожекторов. Ежедневно по заявкам с берега вел броненосец и стрельбу по японским позициям. Кают-компания «Севастополя» была оскорблена трусостью Бухе и единогласно постановила исключить его из числа своих членов. Более на броненосец этот трус не вернулся.

Тогда же Петр Черкасов полагая, что на фортах сейчас куда опасней, чем на корабле, обратился к Эссену с просьбой о переводе на берег, но тот не отпустил:

– Этак я совсем без офицеров останусь. На берегу обойдутся без вас, а вы, уважаемый Петр Нилыч, готовьтесь вступать в должность моего старшего офицера!

10 августа «Севастополь» вышел из гавани на обстрел японских позиций. На борту броненосца к этому времени находилось всего три сотни человек команды. Остальные уже сражались на берегу. Так как некому было даже заниматься подачей боеприпасов из погребов, Эссен распорядился поднять снаряды еще до стрельбы прямо к орудиям, а сами погреба тщательно задраить. Разумеется, это было полным попранием всех существующих правил и наставлений, но на войне, как на войне.

Едва вышли на внешний рейд, сигнальщики наперебой закричали:

– Слева в кильватере броненосные «Ниссин» и «Касуга»!

– Справа три крейсера типа «Мацусима» и пара канонерок!

– На траверзе дымы миноносцев! Три десятка вымпелов!

– Огня по японцам не открываем, а продолжаем выполнение поставленной задачи! – распорядился Эссен.

Впереди «Севастополя» в таком же презрительном молчании резали форштевнями волну четыре наших миноносца, сзади прикрывали еще два. «Кассуга» и «Ниссин» дали с предельной дистанции несколько залпов, которые легли с большим недолетом. Но, не решившись сблизиться, затем вообще скрылись из вида.

Выйдя в назначенную точку, «Севастополь» открыл огонь по японским осадным батареям. Те пытались поначалу огрызаться, но потом, поняв всю тщетность своих усилий, почти за лучшее прекратить огонь. Несмотря на этого одну из 8-орудийных батарей броненосец все же уничтожил. К моменту возвращения в Порт-Артур пришлось выдержать еще один бой с вернувшимися «Кассугой» и «Ниссин».