Капитан

Я сидел молча, слушая этого шумного, открытого человека. И почему-то не испытывал чувства неловкости за то, что был свидетелем личного разговора. Напротив, было такое ощущение, что я этих людей хорошо знаю и чем-то могу помочь им.

Валентин между тем продолжал:

— Людмилочка, все это мелочи. Как только Светка себя почувствует лучше, сразу вылетай. Как что, ты родителям скажешь? Скажи, что ко мне летишь. Ну и что, если они меня почти не знают. Ты-то хорошо знаешь. Ну хочешь, я им письмо сам напишу?.. Почему не надо? Напишу!.. А Светка давно болеет? Неделю уже. Ты знаешь, от нашего климата многие выздоравливают, воздух ядреный, сухой! Так что собирайся, пожалуйста. Я тебе здесь уже и работу подыскал. Обещали тебя дожидаться и не брать другого человека. Будешь в нашем клубе работать. Он у нас лучше, чем у вас, настоящий… Настоящий, говорю, у нас клуб. Так что, Люда, не тяни, пока место есть, приезжай… Да холод — это ерунда! Живут же здесь люди, и хорошо живут… Почему застрянешь? Сейчас больших морозов уже не будет, поэтому туманов нету, и самолеты хорошо летают. Это тебе не Камчатка… Не Камчатка, говорю, это у них там бураны бывают, а у нас теперь до весны тихо будет. Так что приезжай. Может, тебе денег еще выслать?.. Как на что? На билеты!.. Ну и что, что высылал! Может, ты на что другое потратила?.. Ну, смотри сама. Это мелочи, ты, главное, приезжай!.. Девушка, девушка! — сорвался Валентин на испуганный фальцет. — Подождите, еще пять минут… Как уже полчаса? Ну, я же заплачу… Почему больше получаса нельзя занимать линию?.. Ну, еще хотя бы три минуты!

Светлана опять подключилась и умоляюще-требовательным голосом попросила за Валентина;

— Дайте ему хотя бы минуту!

— Люда, нас разъединяют. Приезжай! — скороговоркой выпалил Валентин. — Когда будешь вылетать, дай телеграмму, обязательно встречу. Не переживай, встречу обязательно… Ну, зачем весну ждать. До нее целых два месяца… Что-что? Страшно… Вот глупенькая, я-то ведь с тобой буду… Все, все, девушка, прощаемся. Людмилочка, давай скорее телеграмму. Прилетай! До свидания! Пока…

Валентин вышел из кабины, направился к дежурной, доставая кошелек.

— Сколько я должен? — голос его был веселый. Рассчитавшись со Светланой, он сказал:

— Ну что, пойду я. Все хорошо! Главное, что они приедут. А когда — это уже другой вопрос. Конечно, страшно лететь с ребенком в Сибирь зимой, боязно. Может, она и права. Но главное, что они приедут. При-е-дут! — протянул Валентин нараспев. Схватил со стола шапку, подбросил ее к потолку и, поймав, поворотился к телефонистке: — Ну, Света, спасибо большое. До свидания!

Он протянул мне руку, крепко пожал ее и еще раз сказал:

— Главное, что они приедут!

Входная дверь опять впустила морозное облако тумана, в котором растаяли полушубок, унты и мохнатая волчья шапка счастливого человека.

После его ухода стало как-то пусто, скучно, и мне тоже захотелось счастья. Я задумался и оттого, видно, не сразу уловил смысл сказанных телефонисткой слов:

— Кто ходит на переговоры, а Валентин на уговоры… Я здесь недавно работаю, а от других слышала о нем. Раз в месяц сюда как штык является. Алёкается уже третий год кряду…

Стратегическая задача

Лейтенанта Сергеева, офицера по снабжению плавбазы подводных лодок, вызвали к майору Вязьмину, начальнику службы соединения.

Сергеев знал Вязьмина как немногословного и жестковатого человека, видящего перед собой прежде всего задачу и средства для ее выполнения. Подчиненные часто обижались, что людей, решающих эти задачи, он в расчет не принимает, относится к ним как к исполнителям, поэтому Сергеев ехал в штаб внутренне собранным и настороженным.

Вязьмин принял его неожиданно ласково, широко улыбнулся, поднялся навстречу, усадил в кресло и для начала рассказал даже анекдот. Полтора года службы на плавбазе научили Сергеева многому, и радушный прием начальства вызвал у него обратную реакцию: он еще более собрался и насторожился, сосредоточенно ожидая конца прелюдии. Вязьмин заметил это и без долгих отступлений перешел к существу вопроса: