Капитан «Аль-Джезаира»

— Эль-Франси? — Амин удивленно взглянул на де Вермона. — О тебе много говорят. К сожалению, я не имел еще радости встретиться с тобой лицом к лицу. Что же ты мне скажешь?

— Этот мавр и его спутники, — Пьер Шарль махнул рукой в их сторону, — просили Эль-Франси о защите от тебя и твоих людей и о помощи. Причины, на которые они ссылаются, может, правдивы, а может — и лживы, не мне судить. Так или иначе, они в бедственном положении. Если ты обо мне слышал, то знаешь, что я никогда не уклоняюсь от исполнения подобной просьбы. Я помогу им, но мне не хотелось бы обижать и тебя. Расскажи мне, пожалуйста, что случилось.

Француз говорил спокойно, лишь изредка небрежно касаясь рукой оружия. Бесстрашный бербер как бы в ответ на это закинул ружье за спину и приступил к рассказу:

— Они пришли к нам, чтобы купить коней. Это не удивительно, ибо мы славимся как искусные коневоды. Хоть наши кони и не благородные скакуны пустынь, зато обладают иными несомненными достоинствами, которые особенно проявляются в горах. Мавр и его люди выдавали себя за посланцев шейха Бели Халифа, и мы уже были готовы к сделке. Однако друзья, приехавшие к нам в гости, узнали в них людей титтерийского бея, с которым мы не хотим иметь никаких дел, хотя и живем на подвластной ему земле. Так что от продажи мы в конце концов отказались. Они все отрицали, клялись бородой пророка, что наши гости говорят неправду. Не добившись желаемого, они стали бранить нас и в гневе своем раскрыли свое истинное лицо: они грозили нам местью всесильного бея. Может, мы слишком резко говорили; может, кое-кто из наших в запальчивости и схватился даже за оружие — не могу точно сказать, — только вдруг возникла ужасная суматоха. Они бросились к своим стоящим наготове лошадям и ударились в бегство. Это чистая правда, Эль-Франси.

Рассказ звучал правдиво. Омар бен Ахмад не скрывал, что и его люди тоже не без греха.

— Значит, теперь вы хотите отомстить им за обиду? — спросил он бербера.

— А разве ты снес бы этакое? Мы должны захватить их, чтобы вынудить бея отказаться от набегов на нас и другие деревни. Я прошу тебя, Эль-Франси, отступись от этих людей, ведь теперь ты знаешь истинное положение дел.

— Я не могу этого, Омар.

— Тогда слава, что бежит впереди тебя, — ложь, или ты вовсе не Эль-Франси, и мы должны смотреть на тебя как на своего врага!

Амин сорвал с плеч ружье и направил ствол на Пьера Шарля.

— Остановись, добрый человек! — пригрозил француз. — Не успеешь ты коснуться пальцем курка, как пуля моего чернокожего спутника уже войдет в твой череп. Его ружье дальнобойнее твоего. Оно достанет тебя, а стрелок он отменный и промахов не знает.

— Изменник! Аллах да покарает тебя!

Омар резко повернул коня и ударил ему пятками в бока. Однако де Вермон столь же проворно послал вперед своего коня, вцепился в поводья лошади Омара и остановил ее.

— Стоять! Мы еще не окончили наш разговор.

— Я не знаю, о чем мне еще с тобой разговаривать. Если ты мужчина, отпусти меня к моим людям, и мы будем честно сражаться с вами.

— Согласен, шейх Омар бен Ахмад. Я не боюсь. Ты сможешь свободно вернуться к своим соплеменникам. Однако обдумай сперва предложение, которое я хочу тебе сделать, а потом уже решай. Я-то ведь выслушал тебя и вовсе не возражаю против всего того, что ты посчитал тогда правильным.

— Да? Ну что ж, говори, только покороче. Я думаю все же, что ты действительно Эль-Франси, иначе я вообще не позволил бы своим ушам слушать твои оскорбительные слова.

— Полегче, Омар! Я не оскорбляю тебя, но и сам оскорблений не потерплю. Давай считать, однако, что пока я их не заметил. Вы враждуете с беем. Меня не интересует почему. — Пьер Шарль наклонился к амину. — Но скажи мне, Омар бен Ахмад, считаешь ли ты разумным еще более озлоблять против себя значительно превосходящих вас в силе турок, беря в заложники, а то и убивая их слуг?

Лицо бербера по-прежнему оставалось мрачным, однако только что услышанное явно не оставило его безучастным. Мысли де Вермона определенно совпадали в чем-то и с его думами.

— Молчишь? — продолжил Пьер Шарль. — Я расцениваю это как согласие. Мне кажется, лучше и правильнее не обращать внимания на оскорбления, чем подвергнуться нападению турок и лишиться имущества, а то и жизни. Возвращайся к себе и оставь в покое мавров, этих презренных трусов.

Амин все еще молчал, однако напряженная его поза несколько обмякла.

— Ты прав, Эль-Франси, — сказал он наконец. — Благодарю тебя. Буду очень рад приветствовать тебя и твоих друзей когда-нибудь у моего очага. Аллах да пребудет с тобой!

Он приложил руку к груди и медленно поехал к ожидающим его собратьям. Де Вермон оставался на месте. Сейчас Омар передаст своим всадникам его слова…

Так оно и вышло. Разбирались берберы довольно долго, суетились, возбужденно махали руками. Нет-нет, да и грозили даже оружием. Потом повернули коней и с места в карьер понеслись той же дорогой обратно.

— Как ты добился такого успеха, Эль-Франси? — нетерпеливо спросил Аббас, едва Пьер Шарль подъехал к нему.