Капитан Багровой Тьмы

— Всех убью, один останусь… Так в армии называют плохих бойцов, которые бестолково рубят-стреляют во все стороны. В общем, смотри у меня, — проговорил он с ноткой презрения и погрозил кулаком. — Пользы от тебя не слишком много, как бы вреда не принес.

Миштпор махнул рукой, показывая, что Тарх может валить отсюда. Тут встрял Тибрел: запиши да запиши поручика-девяточника в мою когорту. Главный не возражал, только заметил мимоходом, что Тарх, судя по яркости ауры, типичный восьмерочник, а то и повыше.

' — Тем лучше, — обрадовался Тибрел. — Пошли, покажу тебе нашу каптерку.

— Погоди. — Оборотень опять обратился к Миштпору: — Главный, у меня после армейских приключений появились плохие предчувствия.

В губернии давно вызревали раздоры. Снова разгоралась застарелая неприязнь племен, проникшая даже в армию.

Тарх попытался внятно изложить тревожные признаки, подмеченные за время недолгого визита в казарму.

Солдаты-койсары, переселенцы из северных губерний, служили отменно, хоть и ворчали по любому поводу. А вот резервисты из вергатильской глубинки были ненадежны. Многие открыто демонстрировали, что не любят койсаров, чуть ли не в лицо называли алкашами-поработителями. Порой слышались перешептывания, что не нужна им имперская армия, давно пора отколоться от Койсара, объявить независимость княжества.

— Старые песни, — отмахнулся Миштпор. — Верги всегда на сторону поглядывали. Нам-то какое дело? Коли взбунтуются, император пришлет войско, и дураков-горлопанов перевешают.

— Неспокойно мне, Главный.

Замахав руками — чудо, как жезл при этом не сработал, — Миштпор повысил голос:

— Ступай. Надоел уже, умник несчастный.

Тибрел помог Тарху выбрать арбалет — новенькую машинку последней модели с хромированными деталями. Не иначе, оружие в армейском арсенале куплено. Или украдено. После долгих раскопок в ворохе тряпья Тарх нашел кожаную куртку, обшитую стальными чешуйками. Защитная одежда была грязная, потрепанная, на два размера больше, чем требовалось, но других не обнаружилось.

Немного поколдовав, Хланд привел одежку в порядок — чистенькая стала и сидела почти как влитая. Вдобавок легкая доза колдовства сделала куртку невидимой для натуралов.

— Мне бы еще железяку хорошую, — намекнул оборотень.

— Неплохо фехтуешь? — обрадовался Тибрел.

— Не так чтобы очень. Но бывают зачарованные клинки, они ведь сами рубятся.

Иронически посмеиваясь, Хланд объяснил, что против мало-мальски толкового мага такое оружие бесполезно.

— Ни к чему тебе меч. Хватит кинжала, хлеб на привалах резать, — решительно заявил Тибрел, а затем поинтересовался: — Жезл у тебя есть?

— Гражданского образца, со студенческих времен остался. Слабенький, неудобный. Я просил Главного, но Миштпор не пожелал слушать.

— Хороший больших денег стоит, — назидательно проговорил Хланд. — У нас в поселке варганят совсем отстойную халтуру. Такая поделка только видимость напустит, а настоящего колдовства нет и в помине.

— Да, хорошую палку только сильный чародей может сделать, — поддакнул Тибрел. — Тут материал особый нужен и большое мастерство. Потому и ценится недешево.

Тарх вспомнил последнюю встречу с отцом. Старик был известным мастером-шестерочником и за долгую свою жизнь создал немало магических инструментов. Папаша Бадек всегда говорил сыну: достань хороший кристалл, и я сделаю жезл, с которым ты быстро, всего-то лет за двадцать, на ступеньку-другую подрастешь.

Увы, качественные кристаллы на дороге не валяются. Разве что на Куполе, так туда же не попадешь…

Позвякал колокол. Со всех концов крепости к центральному форту потянулись Темные. По узким улочкам, по площадкам, на которых все еще стояли катапульты, по развилкам для маневра подразделений — все неторопливо стекались в единственный зал, где могла поместиться такая орава.

Многих собратьев Тарх знал в лицо, даже тех, кто вряд ли помнил невзрачного оборотня. Прошел Кенджибар, известный философ-историк местного масштаба. Как всегда, он был шикарно одет — кожа, бархат, блестящий металл — и окружен млеющими красотками. Хотя Кенджибар был всего лишь шестерочником, слава гения печатного слова губернских масштабов привлекала к нему повышенный интерес женского пола..

Приветливо кивая встречным, быстрым шагом ворвался в зал четверочник Оланкавачанд, считавшийся лучшим врачом южных губерний. Говорили, что Ланку сильно не повезло в жизни — единственный сын от жены-натуралки почти не унаследовал магических способностей. По слухам, целитель задумал жениться на молоденькой чародейке не ниже шестого-седьмого ранга. Подобные разговоры который год держали губернских невест в состоянии боевой готовности.

У самых дверей зала когорту Тибрела придержали три бугая в костюмах из тонкой кожи.

— Посторонись, староста идет, — рявкали они, рыгая пивными парами.

— Старосте почтение, — подобострастно промолвил Тибрел, и Хланд тоже поспешил снять шапку.