КАПИТАН БИФХАРТ: БИОГРАФИЯ

Прежде всего нужно было найти замену Уильямсу. Первой кандидатурой стала Руфь Андервуд, виртуозная барабанщица и перкуссионистка, в 70-е годы игравшая с Матерями. Она вспоминает, что Ван Влит несколько раз обсуждал с ней возможность присоединения к группе, но, хотя это было ей очень лестно, в конце концов она сочла это нецелесообразным — она была главным образом перкуссионистка, а не барабанщик за ударной установкой. Ван Влит тем временем строил планы «на всякий случай» и прослушивал кандидатов на роль резервного барабанщика. Одним из таких перспективных музыкантов был Клифф Мартинес. В конце 70-х он играл в культовой лос-анджелесской панк-группе The Weirdoes и уже имел контакт с лагерем Ван Влита. Найдя в справочнике номер Джона Френча, он нашёл себе наставника. Он уже выучил кое-какие ранние барабанные партии Волшебного Ансамбля и записал их в качестве демо-плёнки — исключительно на тот случай, если придётся познакомиться с Ван Влитом (при этом он не знал о скором уходе Уильямса). Плёнка была передана Ван Влиту Теппером.

В то время Мартинес барабанил в группе 13–13 c певицей Лидией Ланч (ранее в пост-панковой шок-группе Teenage Jesus & The Jerks). Группа поехала на Восточное побережье, чтобы сыграть несколько концертов в Нью-Йорке, а потом отправиться на гастроли в Европу. Но гастроли провалились, и через полгода Мартинес опять был в Лос-Анджелесе. Он прочитал, что Ван Влит записывает новый альбом и позвонил Тепперу, чтобы узнать подробности. Новости взволновали его гораздо больше, чем он ожидал. Слово Мартинесу.

«Он [Теппер] сказал: «Дон прослушивает барабанщиков и хочет послушать тебя вечером в среду.» Это был, наверное, самый волнующий момент во всей моей жизни, я не мог в это поверить. Я не спал три дня. Никаких наркотиков, никакого кофе. Я просто день и ночь репетировал, повторял барабанные партии. В день прослушивания я пришёл в это полуразвалившееся здание в Саут-Централ (Лос-Анджелес), где я обычно репетировал, и с самого утра начал упражняться. Ближе к вечеру у меня понемногу начали шарики заезжать за ролики — я не спал, ничего особо не ел и начал всё забывать.

«Я услышал, как он [Ван Влит] спускается по лестнице. Он опоздал на два часа, что меня ещё больше взвело. Я слышал, как его голос отдаётся эхом наверху, и вдруг почувствовал себя на каком-то другом уровне сознания. Я услышал, как он идёт по коридору, открыл дверь, чтобы поприветствовать его, и первое, что он сказал, было: «Тебе вообще-то ведь не очень нравилось играть с этой девчонкой [Лидией Ланч], правда?» Едва я открыл рот, он сказал: «Ты же занимался этим только ради денег, правда?» и я почувствовал, что вынужден согласиться. Он сказал: «Я знаю, чего ты на самом деле хочешь. Ты хочешь барабаны Gretsch с кожаными «пластиками».» Я подумал: «Здорово, по крайней мере тут я могу вставить пару слов.» Тут он говорит: «Ты знаешь, что я был первым, кто стал использовать резиновые палки и картонные тарелки?» Я сижу и киваю, как кукла.

«Он был с Джеффом [Морисом] Теппером и своим кузеном Виктором [Хэйденом], но ни один из них ничего не говорил. Дон достал свой блокнот. Говорил один он; в этот разговор трудно было вклиниться. Он сказал: «Знаешь, тебе повезло, что ты не поехал в Англию. Видишь это» — и указывает на чёрную дырку на боку своего носа [след от старого пирсинга]. «Я сделал это свинцовым карандашом номер два; и не потому, что я хотел походить на картину Пикассо — мне просто было скучно.» Это было нереально. Было такое чувство, что меня выпихнули из космического корабля на другую планету.

«В присутствии поклонника он обычно расходился вовсю, и он знал, что я его поклонник, так что он представил мне полновесный бифхартовский спектакль — и это было потрясающе. Он был забавен, блестящ, я наполовину не знаю, что он говорил, да и в любом случае я был как в бреду. И вот, наконец, после долгого монолога он говорит: «Значит, сыграешь "I Wanna Find Me A Woman That'll Hold My Big Toe Till I Have To Go"? И я сказал: «Да, да.» И вот я начал играть, а он стоит перед бас-барабаном лицом к лицу со мной и смотрит, как я играю. Никакого музыкального аккомпанемента, только я и Бифхарт лицом к лицу. И я как-то сыграл. В тот момент был просто на автопилоте. Я сыграл три или четыре разные вещи. Остальные, кто был в помещении, не проявили особенной реакции; у них у всех были каменные лица. Но я думал: «Сколько ребят в городе смогут это сделать?»»