КАПИТАН БИФХАРТ: БИОГРАФИЯ

Материнский стук сердца был остановлен, и смешение возникло из подвижных инструментальных взаимодействий, которые хотя и были главным образом сочинены, зачастую звучали как свободная игра. Кроме того, группа подставила в уравнение вместо блюза Ван Влита свои собственные европейские корни. Майкл Максименко, впоследствии игравший с гитаристом-бифхартофилом Генри Кайзером, доказал, что является одним из немногих барабанщиков, способных взять ритмический подход Джона Френча и сделать его своим собственным. И, что немаловажно, их музыка звучала настоящим роком — как и музыка Ван Влита даже в те времена, когда идея рока казалась растянутой до бесконечности. Неистовый звуковой «котёл» песни Kraldjursanstalten "Den Stora Coupe Finalen" показал путь, по которому готов был пойти рок, но так и остался очередным указателем в сторону редко посещаемой территории. Однако с другой стороны, работа на таком уровне взаимопонимания внутри группы требует больше времени, воли, да и, честно говоря, способностей, чем имеется у большинства групп.

По сути дела, музыка Ван Влита слишком уникальна, чтобы её можно было легко передать кому-либо, кроме музыкантов в различных составах Волшебного Ансамбля, добровольно ставших его учениками. Он не произвёл на свет никаких новшеств, которые можно было бы разделить с другими — типа 12-тоновой гаммы, минималистских «систем» или гармолодики Орнетта Коулмена. Он намеренно сторонился музыкальной теории — вплоть до того, что считался антитеоретиком. Но он сыграл себя самого как нельзя лучше. Он сам стал песком, раздражающим устрицу и заставляющим её выбрасывать жемчужины. Самое большое его достижение — Trout Mask Replica — навсегда останется перечнем возможностей для желающих сбросить цепи, сковывающие способность к самовыражению. Он заявлял, что самую свободную игру на губной гармошке в своей жизни он услышал в детстве, когда высунул инструмент из окна родительской машины и несущийся ветер вдохнул в неё жизнь. Когда слушаешь его лучшую музыку, кажется, что едешь невдалеке сзади и задыхаешься в распространяемом им воздушном потоке.

Брайтонская часть передвижной выставки Встань, чтобы быть прерванным в 1994 г. включала в себя инсталляцию, состоящую из музыки, видео и записанных интервью. Галерее Михаэля Вернера и самому Ван Влиту поначалу не очень хотелось включать её в программу — что само по себе понятно, но находится в определённом противоречии с каталогом выставки, содержавшим много газетных вырезок о Капитане Бифхарте. Неизбежно, что некоторые из поклонников Капитана Бифхарта-музыканта интересуются Ван Влитом-художником лишь из-за того, кем он был раньше, и рассматривают его живопись как некую замену переставшей выходить музыкальной продукции. Но в общем, нельзя преуменьшать ни интерес к его картинам, ни значение Ван Влита как творческой личности. Брайтонский музей — это маленький провинциальный выставочный зал, однако один человек прилетел на презентацию из Швейцарии, и в тот же вечер улетел назад. Несколько энтузиастов прибыли из Австралии, Японии, Америки и Швейцарии. Прочитав комментарии в книге отзывов, можно сразу увидеть полярно противоположные мнения. Желание художника провоцировать зрителей было удовлетворено. Вот несколько примеров:

«Полная чепуха.»

«Весело; лучше, чем музыка.»

«Я люблю Вас, но не Ваши картины.»

«До сегодняшнего дня не слышал о Вас, но Ваша музыка очень заразительна. Буду искать ваши извращённые работы.»

«Как ужасно, что сейчас для того, чтобы устроить выставку, нужно быть поп-звездой.»

«Дон, спасибо за то, что Вы сделали то, что Вам нужно было сделать.»

«Я бы прошёл 3000 миль, чтобы увидеть это.»

«Работа помрачённого рассудка. Так много травмы.»

«Пожалуйста, соберите группу и поезжайте на гастроли.»

«Прекрасно. Я проехал 110 миль, чтобы посмотреть на это.»

«Фигуративные произведения напоминают раннего Китая, однако более абстрактные кажутся гораздо более интересными.»

«Ничего себе — так сердито.»

«Кто-то украл у меня рисунок, который он нарисовал для меня — это мог бы быть ветер, могло бы быть море. Однако всё это тут.»

«Музыка мне нравилась; теперь картины. Что дальше?»

Предположительно «трудное» для глаз и ушей искусство не стало проблемой для многих посетителей выставки. Вспоминает Бройер: «Были в восторге дети — для меня это было очень интересно. Им нравилась музыка (для меня это было колоссальным сюрпризом), и картины тоже, потому что на них было много такого, что нужно было «открывать».»

Отношения Ван Влита с Галереей Михаэля Вернера увенчались успехом, и их вера в него окупилась как в коммерческом, так и в художественном отношении. Но доверие к галерее у него соседствует с отсутствием интереса к покупателям его картин — а в некоторых случаях и к самим картинам, как только они уходят из его собственности.