КАПИТАН БИФХАРТ: БИОГРАФИЯ

«Примерно на середине пути мы зашли в дорожное кафе. Принять заказ пришла такая пожилая официантка. Бифхарт немедленно вытаскивает бумажку и рисует какой-то набросок. Поворачивается к ней и говорит: «Знаете, я гений. Сохраните эту бумажку и лет через десять вы сможете её продать за 20 тысяч долларов.» Ну, то есть, я Пикассо. Я не мог поверить! Просто невероятно. У него не было насчёт себя абсолютно никаких сомнений, надо отдать ему должное.

«Бифхарт мог говорить и говорить по любому предмету — причём очень убедительно. Он говорил не только всякую фигню. Половину времени он выдавал свои дела типа того, что животные — высшие существа по сравнению с людьми, или что ни один саксофонист так не сыграет гаммы, как носорог; это была половина разговора, но из всего остального была видна его большая образованность. Он очень ясно объяснил мне, зачем и для чего он делает свою музыку: он любил Хаулин-Вулфа, он любил Альберта Эйлера, он любил Орнетта Коулмена — он хотел соединить фри-джаз и блюз Хаулин-Вулфа.

«Если разобраться, то всё это очень просто — именно этим он и занимался. Ему нравились две эти музыкальные формы, и он хотел соединить их. Он хотел, чтобы у него играла слайд-гитара, но во фри-джазовом духе. Он повторял это снова и снова, и всё это у него было. Для меня всё это совершенно понятно: парень начинает увлекаться кислотой, в очень раннем возрасте решает, что он гений, но ему нужно найти необходимый формат для того, чтобы сделать из себя гения. Хорошо, начнём с музыки. Это хорошая идея, и он делает Хаулин-Вулфа. Это действует; потом начинается кислотное расстройство, он сильно этим увлекается — но и это тоже действует. То, что он сделал — совершенно великолепно, действительно гениально.

«Никогда не забуду, как мы приехали в Брайтон и припарковались у причала. До «Купола» было 10–15 минут пешком, а они были одеты в свои сценические костюмы — всякие безумные одежды, и на улице на нас глазели люди. Но больше всего мне запомнилось то, когда мы зашли в здание и они начали играть. Ни до, ни после этого я не слышал ничего подобного.»

На большинстве площадок английского турне также были аншлаги; пришлось даже добавить несколько внеплановых концертов. Их концерт в лондонском Королевском Альберт-Холле не только был аншлагом, но в ожидании впечатления, которое так поразило Кента, на улице стояла очередь за билетами. Представление Капитана Бифхарта было не просто рок-концертом или пиротехническим шоу — там были также абсурдистские театральные элементы. В бристольском Колстон-Холле в качестве «разогрева» выступали балерина и исполнительница танца живота. Первым на сцену выходил Бостон в своём набивном костюме и шляпе либо в убойном головном уборе — электрическом тостере — «тост от Ракеты Мортона». Размахивая сигарой, он объявлял, что собирается выкурить её — дважды — после чего начинал играть "Hair Pie". В Альберт-Холле к нему присоединялся Трипп (в зелёных усах, тюбетейке из женских трусов с волосами, торчащими из отверстий для ног, и с моноклем в глазу) на стиральной доске, и посреди всего этого балагана появлялся Ван Влит в костюме из китайского шёлка и чёрной накидке, на спине которой были вышиты два толстощёких херувима. Он сильно прибавил в весе, и надевал накидку, чтобы скрыть этот факт. «Я чрезвычайно растолстел. Но я растолстел в качестве эксперимента — чтобы узнать, что об этом подумают. То есть, прежде чем что-то об этом сказать, надо знать», — так он объяснил это Эндрю Уайнеру.[207]

Харклроуд назвал начало концерта в Альберт-Холле (на котором присутствовали некоторые экс-Битлы) одним из своих лучших живых выступлений, хотя и оставившим жуткие воспоминания: «. я открывал представление. Я выбежал, начал рубить какой-то мощный аккорд, и тут выключился мой усилитель. Ты выбегаешь на сцену Альберт-Холла — это самый крупный концерт в твоей жизни, балконы, с которых свисают люди, я открываю шоу, сердце колотится в груди. выбегаю, и тут отрубается усилитель. Мама, я хочу домой! Вся моя жизнь пронеслась передо мной. Тогда я поднимаю палец — «минутку» — иду назад, щёлкаю переключателем, ухожу за занавес, прохожу за ним, снова выбегаю, делаю секундную паузу, снова беру аккорд — ну, и конечно, аплодисменты. Не знаю, откуда это взялось. но я как-то справился с этим. Потом выходит басист — а его шнур обмотался вокруг усилителя, и вот он выходит и БУМ! — усилитель падает и едет вниз по сцене. Народ подумал, что это было полностью отрежиссировано. Просто с ума сойти.»[208]

ПЕСНИ ДЛЯ ЖЕНЩИН

Мне бы следовало заработать пять миллионов долларов за те семь лет, что я всем этим занимаюсь.

Дон Ван Влит, интервью Эллиоту Уолду, Oui, 1 июля 1973.