Капитан Брамы

Он встретит самого государя!!! Он, грешный и ничтожный монах, и иерей Василий, презираемый своими братьями, сосланный епископом в бессрочную ссылку, в эту дыру, он!..

Воистину, дивны дела Твои, Господи! Дивны! Первых Ты делаешь последними, а последних первыми! Господи, да за что мне все это! Даром! Прости, но мне хочется петь и танцевать. И славить Тебя так, как славил великий псалмопевец Давид. Грешный Василий видит из своих катакомб дальше, чем они – из своих сияющих столиц.

И смех и грех! Одни ждут, что кто-то из угасшего рода Романовых неким чудом объявится. Другие, что государь чуть ли не с неба свалится и неким чудесным образом Святая Русь появится. Третьи и сами не прочь себя в цари. А государь возьмет и здесь высадится. Они думали, что поставили на грешном Василии жирную точку. А грешный Василий первым государю поклонится! Первым!..

Вот с такими мыслями, едва не пританцовывая, вышел отец Василий из катакомб. И увидел мертвых стражей. И красную кровь. И почему-то померкло буйное веселье души. Он вдруг пожалел мертвых демонов. Жалкие, босые создания были так похожи на несчастных людей.

Сколько во мне еще розового христианского гуманизма, достоевщины, – устыдил себя отец Василий. А Филька с Тимошкой уже тянули свои «рыбки» под его благословление.

Отец Василий благословил «рыбки» и сказал гномам:

– Молодцы, настоящие воины государя!

– Воины! Воины! Воины! – радостно заорали гномы.

Из глубин катакомб раздалась гулкая барабанная дробь. И еще одна. И еще.

У-ытрычх

– Никогда народ земли не убивал наших братьев, – вздохнул Серебряный и спросил нас, – вы не догадываетесь, кто за этим стоит?

– Догадываемся, – тихо ответил Капитан.

– Кто? – эмоционально выдохнул отец Иван.

От состояния покоя у нас не осталось и следа. Нас охватила тревога и беспокойство. Убили двух прекрасных существ. Какой-то народ земли. И каким-то образом это страшное происшествие имеет отношение к нам. Раз Серебряный именно нас спрашивает.

– Кто? – нетерпеливо повторил отец Иван.

– Отец Василий, скорее всего, – просто ответил Капитан.

– Иеромонах убил двух стражей! – почти закричал отец Иван, – он, что, с ума сошел. Зачем?.. Впрочем, я тоже об этом подумал, но тут же отбросил эту мысль, как нелепую.

– Нет, не лично он убил, – сказал Белодрев, – но по его приказу.

Повисла тягостная, непривычная для этого светлого места тишина. Мне стало стыдно, стыдно до омерзения за весь наш человеческий род.

– Не печальтесь, друзья-человеки, – сказала Игуменья и улыбнулась, – мы вас ни в чем не упрекаем, да и как вас можно упрекать, вы непричастны к совершенному злу.

– Более того, – продолжил Серебряный, – мы и служителя Кон-Аз-у… Василия не упрекаем. Ибо и ему было внушено.

– Кем внушено? – спросил отец Иван.

– Духами с кургана тьмы, – спокойно ответил Серебряный. – Точнее, каким-то одним из них. Очень сильным. Непростым духом.

– То есть, речь идет о тех сущностях, которых мы зовем бесами? – уточнил я.

– Совершенно верно, – сказал Белодрев, – мы именуем их... пришельцами. Да, пришельцами. В незапамятные времена они вторглись к нам из глубин космоса. Они пришли на землю со стороны созвездия, которое вы называете… Скорпион. Да, так поется в наших самых древних песнях.

– Бесы пришли из космоса, из созвездия Скорпиона?! – не удержался я. – Никогда ничего подобного не слышал. У нас они просто ниспали с Неба. Они же духовные сущности, не могли же они в звездолетах прилететь.

– Зачем им эти, звездо-у-леты? – удивился Белодрев. – Машинами вы пользуетесь. А им машины ни к чему. Да и не об этом речь. Слушайте дальше. С самого момента вторжения и поныне пришельцы пытаются захватить и переделать по-своему эту землю, воздушный слой, а народы здесь живущие пленить и вовлечь в страдание. В случае же с Василием, демон с кургана (пусть будет демон, так вам привычней), демон пытается расстроить будущий союз между нашими народами.

– Союз? – удивлено переспросил отец Иван. – О каком союзе речь? Ничего не понимаю.

– Каюсь, – вздохнул Капитан, – самое главное я вам так и не рискнул сообщить. Решил, что это вам уяснится на месте.

– И что же самое главное? – спросил я.

– Будущая связь между нашими народами; увы, она будет недолгой, для этого берега, но будет, – сказал Серебряный. – Но прежде несколько слов о народе земли.

– О народе земли?!

– Что-то вроде гномов, – уточнил Капитан.

– И эти… гномы, – продолжил Серебряный, – работают тут на отца Василия. Они у него послушники, или рабы. Не знаю, как правильно.

– О, чудесе, – тихо проговорил отец Иван.

– Боюсь, здесь не обошлось без демона с кургана, – сказал Серебряный. – Земляной народ тяжело подчинить, земляной народ не помнит Кон-Аз-у… и поклоняется только своим родовым корням и особым священным камням. Земляной народ поет только о том, что видит. А видит он творения рук своих в сумраке своих пещер. И больше ни до чего ему нет дела… Вот так вот, друзья-человеки.

Помолчали.

Легкая воскликнула своим звонким колокольчиковым голосом: