Капитан Дик

— Что вы делаете? Он же убьёт вашу дочь! — С ужасом на лице обратилась ко мне мадам Портье. — Даже мой сын не сможет с таким наёмником справиться! А он старше вашей дочери года на два, и с детства обучался фехтованию!

— А моя дочь родилась в степи, и всю жизнь только и делала, что играла с оружием.

Мы вышли вслед за всеми. Микки и наёмник стали в стойку, а потом начали сходиться. Послышался лязг мечей. Микки взяла катану без монокристаллического лезвия, а то поединок закончился бы на первой же секунде. У нас были отличные учебные мечи Джоре, намного превосходящие по своим качествам самые лучшие местные образцы.

Я видел, что наёмник, после того, как все его выпады и обманки не сработали, стал серьёзнее относится к моей дочке, хотя и не совсем, очевидно. ему мешало предубеждение, что женщины не могут нормально владеть оружием. Микки отбила все атаки оппонента, и провела свой коронный удар. Меч вылетел из рук наёмника, и воткнулся в деревянную стойку сарая. У мужчины перед носом замаячил меч девушки.

— Гони золотой! — Весело крикнула Микки. Но наёмник разозлился, выхватил из рукава кинжал синего цвета, и ударил им по клинку Микки.

— Ох! — Выдохнули все. — Кинжал Ардана!

— Сдохни паршивка! — У мужика очевидно, совсем поехала крыша. Он смог кинжалом выбить меч с руки моей дочери, но та выхватила кортик, и моментально его удлинила.

— Сабля Ноонов! — Вновь выдохнула толпа.

Взмах, и в руках наёмника остаётся только ручка кинжала — монокристалл чётко выполняет свои функции. Мужчина пытается удрать, но Микки просто кидает саблю ему в спину. Убитый наёмник кулем валится на песок.

— Будет меня всякая погань паршивкой обзывать! — Шипит разъярённая Микки. Она подскакивает к убитому, и отрезает с его пояса кошель с деньгами.

— Идиот! За золотой сдох! — Бросает один из товарищей наёмника. — А меч вам не нужен, госпожа? — Обращается он к Микке.

— Можете всё остальное с него снять и взять себе! — Бросает, успокаиваясь, дочка.

Наёмников долго упрашивать не надо. Они оставляют голый труп, садятся на своих коней, и уезжают. Через час подают обед для моего отряда. Все крестьяне едят у нас в лагере. А я с Миккой заняли стол в зале таверны. На первое у нас суп из фасоли с куском местной кабанины. На второе — жаренный местный картофель с подливой из какого-то местного растения. На третье — цыплятина на вертеле, на четвёртое — печёная рыба. Так тут принято. Вилок у аборигенов пока нет, только деревянные ложки. Поэтому баронет и его семья с удивлением смотрят, как мы достаём металлические вилки, и ловко орудуя ими, расправляемся с катошкой. Их удивляет, что Микки нарезала цыплят на куски, которые она подцепляет вилкой, и отправляет в рот. Рыба вкусная. Но костистая. Хлеба тут нет, вместо него какие-то лепёшки. Весь обед запиваем чуть хмельным соком местной ягоды. Вкус у напитка приятный, кисло-сладкий. Пьём на равных, папа и дочка. Каждый по кувшину, в котором помещается литра два. Семейство баронета с изумлением смотрит на нас.

— В чём дело? Что вас удивило?

— Вы не хмелеете? Да и ваша дочка уже ополовинила кувшин, и на ней ничего не заметно! — Говорит Портье.

Откуда эторцам знать, что у меня и дочери стоят нейросети, которые нивелируют хмельное воздействие местного вина! После обеда начинается «банный день». Все крестьяне и я с Миккой купаемся, переодеваемся в чистые одежды. Наступает ночь. Мы спим в своей комнате. Друг набросал везде дроидов — шпионов. Да и мои андроиды не спят, просто не умеют. Где-то под утро я просыпаюсь от криков и лязга оружия. Микки тоже вскочила. У неё тут в комнате лук со стрелами и мечи. У меня арбалет с полным колчаном болтов. Дочка открывает окно, и начинает посылать стрелу за стрелой в предрассветную темень. Я выскакиваю из комнаты с заряженным арбалетом. Внутри хозяин таверны и его слуги перевернули столы, и спрятались за них. По моим доспехам ударяют стрелы — со двора в открытые окна ведут огонь два лучника. Включаю личный щит — он у меня и Микки на поясе закреплён. Поворачиваюсь, и выпускаю болт. Есть попадание! Вражеский стрелок падает, пробитый насквозь. Второй продолжает упортсвовать в своём заблуждении, поэтому перебегаю к двери, и дожидаюсь, пока кончится у него колчан. Выскакиваю, и запускаю в него кортик. Всё! Стрелков больше нет. В двухстах метрах от таверны мои воины кого-то добивают. Везде валяются трупы в зелёных доспехах. Из десятка убитых торчат стрелы Микки — я узнал их по оперению. От нас по дороге на север убегают на конях четверо людей в зелёной броне. Раздаются шелчки выстрелов наших винтовок, и беглецы падают с лошадей, а животные, потеряв всадников, быстро останавливаются. Подбегает с мечом Микка. Вид у неё уморительный — на голове шлем, волосы торчат из под него в разные стороны, доспехи надеты прямо на ночную рубашку, на ногах — какие-то шлёпанцы.

Подходит андроид:

— Хозяин! Мы убили пятьдесят наёмников. Тут были ещё и двадцать человек с гербом — на белом фоне какая-то птица.