Капитан Филибер

Австрийская зажигалка очень старалась, но наскоро скрученная «козья нога» упорно не хотела загораться. Щелк! Щелк! Щелк! Волнуюсь? Не то, чтобы слишком… Иловайский уже наловчился, если надо, и речь про борьбу с «контрой» толкнуть способен. Проверено…

Щелк… Щелк!

Згривец поглядел не без сочувствия, порылся в кармане шинели, извлек пачку «Дюшеса». Вот кто, оказывается, буржуазия!

– Не мучайтесь, Николай. Смотреть кисло.

– Благодарствую!

Щелк!

– Она сама рукой беспечной
Кует тот меч, которым мы,
Низвергнув власть позорной тьмы,
Проложим путь к свободе вечной…

– Господин капитан! Николай Федорович!..

Я чуть не подавился дымом. Юнкер Принц появился, как чертик из табакерки. Хорошо еще, не кричал в полный голос.

– Там… У нас пассажиры. Не взять – опасно, комендант станции просит до Миуса подбросить. Инвалиды войны, в Кисловодск едут, на лечение, с ними сестра милосердия, тоже больная… Вот документы!

Я взял пачку замусоленных бумаг, пробежался взглядом по «слепым» строчкам машинописи, мельком взглянул на синие пятна печатей…

– Сергей, пригласите сестру сюда.

– Не буду, так сказать, мешать-с, – ухмыльнулся штабс-капитан. – Пойду погляжу на этих… инвалидов. Мало ли кого большевицкий бес к нам направил? Да-с. А вы, Кайгородоров, с сестричкой-то не сильно зверствуйте…

Отвечать я не стал. Или у меня что-то со зрением, или… Не может быть! А собственно, отчего не может?

– Пролетарии всех стран,
Соединяйтесь в дружный стан!
На бой, на бой,
На смертный бой
Вставай, народ-титан!

* * *

Девушка была одета в старое пальто, лицо почти полностью скрывала белая накидка. Тонкие пальцы, следы от кольца. А вот это уже прокол. Варежки бы надела…

– Садитесь, гражданка. А вы, красногвардеец Приц, останьтесь…

Села, не сказав ни слова. Повернула голову в сторону окошка. Еле заметно дрогнули пальцы…

– Как там, товарищ Приц, с углем?

Юнкер недоуменно моргнул, взглянул не без обиды. А чего обижаться? Солдатская шинель с кумачовым бантом, красная нашивка на ушанке. И очки правильные – в роговой оправе, с поломанной дужкой. Хоть сейчас в Смольный! Конспиратор, однако. Может, и вправду в шпионы зачислить?

– Ну… Загрузили уголь… товарищ комиссар. Не самый лучший, конечно. Штыб…

Я не слушал, дочитывал бумаги. Тронемся, тогда уж… Девушка по-прежнему молчала, пальцы сжимали платок, белый, словно накидка сестры милосердия.

Легкий толчок, свисток трудяги-паровоза. Как бы сказал Юрий Алексеевич Гагарин…

– Поехали! Товарищ красногвардеец Приц! Вы, кажется, хотите стать разведчиком? В таком случае, прошу знакомиться: Ольга Станиславовна Кленович, курьер генерала Алексеева. Одна из немногих, чьи труды помогают очень и очень многим.

Принц открыл рот, но на большее не сподобился. Я не настаивал.

– Нас проверяют на каждой станции, товарищ комиссар, – она наконец-то обернулась, посмотрела прямо в лицо. – Я понимаю, сейчас такое время. Но я не шпионка, я сестра милосердия, только что вернулась из германского плена…

Резкий кашель, рука с платком прижалась к бледным губам. Отдернулась… На белой ткани – темно-красное пятно. Я покачал головой. Сколько лет тебе, сестренка? Двадцать хоть есть?

В каком году в этом лучшем из миров изобретут пенициллин?

– Служба требует, Ольга Станиславовна. Только та революция чего-либо стоит, которая умеет защищаться. И вообще, учение Маркса всесильно, потому что оно…

– …Маркса! – не удержался красногвардеец Приц, слушавший сие не в первый раз.

По бесцветным губам скользнула еле заметная улыбка. Курьер генерала Алексеева поднесла руку к накидке с красным крестом, откинула легкую белую ткань.

…Короткая стрижка – наверняка после болезни, светлые, чуть вьющиеся волосы, некрупные, резкие черты лица, темные глаза – то ли зеленые, то ли… Какая разница? Человек – не сумма особых примет. Ее наверняка уже ищут, Михаил Васильевич предупреждал не зря. Будь я и вправду большевиком-начальничком, поверил бы, отпустил? Пожалуй, да – если бы не знал заранее. Но если в Алексеевской организации и в самом деле предатель… Кому-то сегодня очень повезло!

Интересно, кому больше? Ей, генералу Алексееву, офицерам, спешащим «в Кисловодск»?

Мне?

– Товарищ комиссар, поверьте…

– Кайгородов!..

Явление штабс-капитана Згривца на этот раз сопровождалось шумом и громом. Не хватало только молнии.

– …С-сударыня, прощу прощения, не заметил. Добрейший денек, добрейший… Да-с! Капитан! Какие правильные нам инвалиды встретились! Ротмистр Фридерикс из Конногвардейского, Миша Бестужев из Самурского, я его еще до войны знал, капитан Истомин из 62-го Суздальского… Когда я им рассказал, куда они попали!.. Вот порадовались. Они все с нами пойдут, я их уже с юнкерами познакомил. Ух, выдадим теперь боль-ше-вич-кам! Восторг-с!