Капитан Хорнблауэр

Со стороны Осборна это был верх великодушия, впрочем, он справедливо полагал, что в эскадре не много найдется глупцов, желающих променять относительно покойную службу в Ост-Индской компании на суровую жизнь Королевского флота.

— Я так восхищен вашим беспримерным мастерством в стычке с каперами, сэр, что мне трудно вам в чем-либо отказать, — миролюбиво сказал Осборн. Шлюпки уже подошли к последнему из индийцев.

— Очень любезно с вашей стороны, сэр, — сказал Хорнблауэр с поклоном. — В таком случае, позвольте проводить вас в вашу гичку. Я отзову мои шлюпки. Волонтеров мои офицеры брали в первую очередь, значит, надо полагать, все желающие в шлюпках. Остальных я верну. Спасибо, капитан Осборн. Спасибо.

Подождав, пока капитан Осборн спустится в шлюпку, Хорнблауэр вернулся на шканцы. Рейнер, изумленный этим внезапным поворотом в настроении, смотрел на него во все глаза. Хорнблауэру это было приятно — скоро Рейнер удивится еще сильнее. Перегруженные барказы шли к «Сатерленду». Они разминулись с гичкой Осборна, медленно ползущей в наветренную сторону. В подзорную трубу Хорнблауэр видел, как Осборн из гички машет рукой: очевидно, он что-то кричал проходящей мимо шлюпке. Буш и Джерард, разумеется, не обратили на него внимания. Через две минуты шлюпки подошли к борту, и сто двадцать человек, нагруженные скромными пожитками, высыпали на палубу. Их сопровождали тридцать матросов с «Сатерленда». Команда, широко ухмыляясь, приветствовала пополнение. Насильно завербованный британский моряк всегда радуется, видя новых товарищей по несчастью: так бесхвостая лиса из басни мечтала, чтоб и остальные лишились хвостов.

Буш и Джерард выбрали отличных моряков. Хорнблауэр разглядывал их лица. Одни выражали апатию, другие — растерянность, третьи — угрюмую злобу. Этих людей в считанные минуты вытащили с комфортабельного судна, где регулярно платят, хорошо кормят, а дисциплина не слишком строга, и завербовали на суровую королевскую службу, где жалованье под вопросом, кормежка скудна, и по единому слову нового капитана их могут выпороть кошками. Даже простой матрос с удовольствием предвкушает, как вступит на щедрую индийскую почву; теперь эти люди обречены два года сносить однообразие, нарушаемое только опасностями, болезнями и вражескими ядрами.

— Поднимите шлюпки, мистер Рейнер, — приказал Хорнблауэр.

Рейнер сморгнул — он слышал, что Хорнблауэр пообещал Осборну, и знал: из ста двадцати человек охотников остаться будет немного. Шлюпки придется тут же спускать снова. Но если каменное лицо Хорнблауэра что и выражало, так это твердую уверенность в отданном приказе.

— Есть, сэр, — сказал Рейнер. Подошел Буш с листком бумаги — они с Джерардом только что подвели общий итог.

— Всего сто двадцать человек, как вы и приказывали, сэр, — сказал Буш. — Один купорский помощник — доброволец, сэр. Сто девять матросов — двое из них добровольцы. Шестеро канониров. Четверо новичков — эти вызвались добровольно.

— Отлично, мистер Буш. Прочтите им приказ о зачислении. Мистер Рейнер, как только шлюпки будут подняты, обрасопьте паруса фордевинд. Мистер Винсент! Сигнальте каравану: «Все завербовались добровольно. Спасибо. Всего доброго». Слова «завербовались добровольно» вам придется передавать по буквам, но они того стоят.

Опьяненный успехом, Хорнблауэр забылся и произнес лишнюю фразу, однако за оправданиями дело не стало. У него сто двадцать новобранцев, почти все — опытные матросы, команда «Сатерленда» укомплектована почти целиком. Мало того, он оградил себя от грядущего гнева. Когда из адмиралтейства придет неизбежное укоризненное письмо, он ответит, что позаимствовал матросов с ведома и разрешения коммодора. Если повезет, можно будет проволынить дело еще месяцев шесть. За год он убедит новобранцев, что они завербовались по собственному почину. Хотя бы часть их, пообвыкнув, полюбит новую жизнь и поклянется в чем угодно; многие уже и помнить не будут, что произошло. Адмиралтейство склонно глядеть на незаконную вербовку сквозь пальцы — теперь будет лазейка, чтоб не наказывать его слишком строго.

— «Лорд Монингтон» отвечает, сэр, — сказал Винсент. — «Не понял сигнала. Ждите шлюпку».

— Сигнальте «Всего доброго» еще раз, — сказал Хорнблауэр.

На главной палубе Буш еще читал новобранцам «Свод Законов Военного времени» — как только он покончит с этой необходимой формальностью, они превратятся в королевских слуг: с этого момента их можно вешать и наказывать кошками.

IX