Капитан-командор

Шестифунтовый фальконет — по сути полковая пушка! Да, небольшая, но ведь пушка все-таки! Ка-ак жахнуло! У самого-то стрелявшего тут же заложило уши, а выпущенное им ядро, проломив балюстраду, сшибло в море весь расчет кормовой пушки.

— Мушкетеры, на мачты! — оглядев своих орлов, скомандовал капитан «Жозефины». — Живо!

С кормы сразу же открыли плотный огонь по лезущим на ванты пиратам, однако о прицельной стрельбе из мушкета речи не шло и в ходе полевого боя, а уж тут-то — при качке — и говорить нечего. Так что унеслись тяжелые пули в белый свет, как в копеечку!

А вот с высоты, с рей — то уже было совсем другое дело, здесь-то имелась групповая цель — на корме народец толпился кучно.

Оставшиеся внизу пираты, не прекращая обстрел врагов с палуб, передали на мачты заряженные мушкеты. Сплюнув на скользкие от крови доски, Громов взмахнул шпагой:

— Огонь!

И, довольно проследив за разрушительным действием мушкетерского залпа, вновь взялся за фальконет, который, кстати, уже успел зарядить какой-то худенький белобрысый парнишка — юнга с «Жозефины»… К стыду своему, Андрей даже не вспомнил сейчас, как того зовут, лишь крикнул:

— Молодец, юнга!

И, выстрелив, запоздало подумал — а что вообще этот малец делает здесь, в кровавой гуще битвы?

— Я заряжу, сэр! Я умею.

— Вижу, что умеешь. Ты вообще как здесь?!

— Меня с вант сбило, упал… — мальчишка погладил окровавленную щеку — видать, неплохо приложился к доскам.

— Отсюда никуда не уходи, — внимательно посмотрев на корму, строго приказал Громов. — Если махну шпагой — стреляй. Умеешь?

— О да, сэр!

Юнга гордо вытянулся и щелкнул бы каблуками, ежели б они у него имелись, а так пришлось — голыми пятками.

Выстрелами с вант пираты живо повыбили на корме почти всех офицеров, ориентируясь на золоченые позументы и парики, и последний рывок врукопашную быстро довершил дело, так, что даже не пришлось больше стрелять.

Матросы и солдаты весьма многочисленного экипажа галеона, именовавшегося цветисто и длинно: «Нуэстра сеньора дель Розарио и Сан-Хосе», в большинстве своем давно уже сдались в плен и сейчас переминались с ноги на ногу у обоих бортов под зорким присмотром пиратов. С особенным страхом пленные посматривали на водившего длинным фальконетным стволом юнгу — не дай боже, выстрелит.

С галеоном все было кончено, и пиратские квартирмейстеры, спустившись в трюм, деловито подсчитывали добычу. Паруса «серебряных» галеонов уже маячили где-то на горизонте, похоже, так никто и не пытался помочь попавшим в беду судам. Да и как могли бы? Развернуться, идти против ветра, атаковать? Шалишь! Не пароходы все-таки.

Галеон решили увести с собой, разгрузив его уже вблизи гавани, куда захваченное судно, в силу своей осадки, все равно никак не смогло бы зайти. Плененной команде, по обычаю, предложили встать в ряды братства, тех же, кто отказался, высадили по пути на безлюдном островке — а пусть как хотят! Пусть спасибо скажут, что не утопили, хоть, может, и стоило бы.

Команде «Сан-Габриэля» удалось сбить пламя на брандере, и теперь моряки распутывали снасти и деловито меняли поврежденные пиратским огнем такелаж и рангоут. Их никто не трогал — кому охота испытать на себе всю мощь двадцатичетырехфунтовых — а то и калибром побольше! — орудий? Пущай ремонтируются да с богом уходят, догоняют свой караван, воевать больше пираты не собирались — захваченной добычи хватало вполне! Как, возбужденно размахивая руками, рассказывал вахтенным «только одним глазком» заглянувший в трюм галеона юнга.

— Там полным полно серебра, братцы! И в слитках, и монеты… Я никогда в жизни такой огромной кучи не видел. Представляете, заглянул внутрь… а там — кругом — пиастры, пиастры, пиастры!

Глава 8 Весна 1707 г. Багамские острова — Флорида Корабль смерти

После возвращения с богатой добычей — шутка ли, целый «серебряный» галеон! — авторитет пиратских капитанов взлетел на небывалую высоту! Получивший свой людоедский процент губернатор тоже остался доволен. Правда, выдать каперский патент не мог, не имел права — поскольку подчинялся хозяевам острова, а вовсе не находился на службе у государства.

Отпущенные на берег матросы, как обычно, предались кутежам — а что еще делать-то? Библиотек да музеев в Нассау пока что не было, куда пойти? Только в таверны да дома с разбитными девицами, коих в городке имелось предостаточно.

Камилла и баронесса с утра, в сопровождении Тома, отправились по промтоварным лавкам, и вернулись лишь к обеду, а во второй половине дня за племянницей старого Сэма заглянул ее воздыхатель Генрих, и молодые люди, как обычно, отправились кататься на лодке. Звали и Андрея с Бьянкой, однако те отказались — зачем друг другу мешать? Ясно же, что Камилла и молодой пиратский лекарь хотели бы побыть наедине, наслаждаясь прекрасной природой… и друг другом.

Этим последним как раз и собрались заняться «супруги», сразу, как только простились с друзьями, да вот не успели даже раздеться, как в комнату вежливо постучал Том, исполнявший обязанности слуги сразу для двух молодых хозяек.