Капитан "Лунной каракатицы" (СИ)

Довольно быстро из спальни послышался звон разбивающегося стекла, несколько глухих ударов падающего чего-то на пол, а затем тишина — долгая и настораживающая. Но в какой-то момент мне показалось что из-за закрытой двери до меня долетели еле различимые всхлипы.

От этих звуков меня словно током пробило. В первые минуты я отказывался верить в их реальность и подошел ближе. Всхлипы повторились.

Что я почувствовал в этот момент? Стыд? Досаду? Сожаление? Да всего понемногу! Я ведь и правда вел себя как животное! Не смог удержать эмоции под контролем!

В попытке сбежать от осознания своей вины за грубое обращение я поспешил скрыться в душе. Под прохладными струями воды я провел часа два, не меньше. На протяжении всех «водных процедур» я десятки раз прокручивал произошедшее в своей голове. И чем больше думал о случившемся, тем больше корил себя за несдержанность.

Глава 8

Спартак.

У меня возникло острое желание поговорить с Аидой, извиниться что ли за свое недостойное поведение. Видит Вселенная — я никогда не позволял себе такого, граничащего с насилием поведения по отношению к женщине. Я четко понимал, что моя несдержанность, длительное воздержание и даже ее издевки не могли быть оправданием.

Как можно тише я приоткрыл разделяющую нас дверь. С лёгким любопытством обвел взглядом спальню. Как и занимаемая мной комната она вся была выполнена в черном цвете. Вначале на глаза попались многочисленные осколки зекала возле одной из стен, потом опрокинутая небольшая тумбочка и пару кресел.

С противоположной стороны обнаружилась довольно внушительных размеров кровать. На черных простынях светлым пятном, свернувшись калачиком в обнимку с подушкой, лежала обнаженная малышка капитан. В этот момент, без своих искушающих воображение тряпок, она была похожа на беззащитную и обиженную маленькую девочку.

На лице девушки все так же была маска. Этот факт меня не мало удивил. Она вообще ее снимает? Что прячет под ней? Но сейчас это было не так и важно.

Я аккуратно подошел к краю кровати и самыми кончиками пальцев дотронулся до нежной кожи бедра — она дернулась всем телом, как от удара. В этот момент сожаление и осознание вины стали еще более ощутимы. В нерешительности я замер и судорожно соображая, что делать дальше.

Стараясь не потревожить ее сон, я пристроился рядом, провел пальцами по бедру вниз. Осознание своего кретинизма позволяло сдерживать похоть, обуревающую от малейшего прикосновения к бархату бедра.

Мои пальцы прошлись вниз и вверх несколько раз пока нежная кожа не покрылась мурашками. Этот факт вызвал у меня легкую улыбку.

Дальше моя рука скользнула на ее плоский живот и полностью легла на него. В это же время я прижался губами к изящной шее чуть ниже ушка. Аида заворочалась и перевернулась на спину, выпуская подушку из объятий. Ее дыхание оставалось размеренным. Маска не давала заглянуть в глаза, но я был уверен, что она все еще не проснулась.

Удерживая свой вес на одной руке, я продолжал поглаживать ее живот, а губами скользнул от шеи к груди, взял в рот слегка затвердевший сосок. От этой ласки из ее горла вырвался слабый и еле слышный стон. Не отрываясь от сладкой горошины, я скользнул ладонью между ее ног, слегка погладил нежную плоть. Под моей рукой довольно скоро нежные складочки стали влажными от возбуждения, но она все еще продолжала лежать неподвижно. Неужели еще не проснулась?

Стоило мне выпустить сосок и слегка отстраниться, как Аида выгнулась дугой, словно всем телом тянулась ко мне, и раздался очередной, в этот раз протестующий, стон. Эта ее реакция пьянила словно вино.

Я поспешил дать ей то, чего она так хотела — вобрал в рот вершину второй груди. Ее руки, с нежными и длинными пальчиками, легли на мой затылок и зарылись в волосах. Проснулась.

Пока я был занят затвердевшим соском, покусывал и лизал его, мой палец скользнул в нее. Трепещущая и влажная плоть с готовностью приняла его. Очень медленно заскользил в ней. Буквально после нескольких движений она шире развела ноги и немного приподняла бедра в приглашающем жесте. Очередной ее стон заполнил темноту комнаты.

Я оторвался от груди и посмотрел в ее лицо — капитан в нетерпении прикусила пухлую нижнюю губу. Движимый желанием попробовать их вкус я впился в ее рот поцелуем. Нежный в начале, с каждым новым касанием наших языков он становился все более страстным и неистовым. В это же время в ее влажные глубины я проник уже двумя пальцами и немного увеличил темп.

Брал ее руками, чувствовал, как она обхватывает пальцы мышцами, и сам получал от этого удовольствие. Все ее тело говорило о том, что она уже готова принять меня полностью, но все же было еще рано.

На несколько мгновений мне пришлось выпустить нежное тело из своих рук, но только лишь для того, чтобы сменить положение. Чуть шире раздвинув ее ноги, я устроился между ними и коснулся губами горячих и влажных складочек. От этого моего прикосновения она вновь выгнулась дугой и застонала чуть громче.