Капитан Магу

— С началом артиллерийской подготовки накапливаемся здесь и ждем. Дальше подходы к форту открытые, но будем надеяться, что наблюдатели тоже попрячутся. Отсюда мелкими группами пробираемся в тыльную часть рва.

— К воротам? — поинтересовался Таропшин.

— На ворота рассчитывать не приходится, думаю, с началом обстрела их закроют. Будем сидеть во рву и ждать окончания стрельбы.

— А если своя же бомба в ров залетит? — выразил опасение Севрюжаев.

Бомба, выпущенная из руоссийского двухсотпудового осадного орудия, могла в единый миг вывести из строя всю роту, но другого выхода не было.

— Маловероятно, — постарался развеять опасения подчиненных капитан, — тыльная часть рва одно из наиболее безопасных мест. К тому же долго нам сидеть не придется. Как только стрельба начнет стихать, поднимемся на вал и захватываем гаубичную батарею. Отсюда мы можем контролировать мортирную батарею во внутреннем дворе, а также простреливать тыл бомбической батареи, и батарей, расположенных на внешних валах форта.

Веточка нарисовала на сухой земле предполагаемые сектора обстрела.

— В этом случае, — продолжил Алекс, — для отражения штурма османийцам останутся только орудия, расположенные в закрытых казематах, а там у них одно старье.

План был изложен, оставалось самое трудное — ответить на вопросы. И они не замедлили посыпаться.

— А какова численность гарнизона форта?

— Около двух тысяч.

Не сдержавшись Таропшин даже присвистнул.

— Да они же нас шапками закидают!

— Не закидают. Не до этого им будет. Основная часть пехоты будет сосредоточена на внешнем валу и на промежуточных позициях. Нам придется иметь дело только с артиллеристами. Если в начале штурма османийские командиры решат перебросить часть пехоты в тыл форта, то это только ускорит его падение. Вряд ли они на это пойдут.

Севрюжаев усмотрел в плане еще одно слабое место.

— А из цитадели нас не достанут?

— Могут, — вынужден был признаться Алекс. — Большая надежда на то, что османийцы в пороховом дыму не смогут разобрать происходящее в форте. К тому же, Восточный форт самый удаленный от цитадели, расстояние больше версты будет. Для винтовки далековато, а пушки в цитадели старые, но ядром в спину влепить могут.

— А если османы пороховые погреба взорвут?

— До тех пор, пока у них будет надежда вернуть батарею, не взорвут. А там, авось, и наши подоспеют. Но если даже и взорвут, то артиллерия форта будет нейтрализована, а это значит, что задачу свою мы выполнили.

Такой исход был, конечно, не желателен, самим жить хотелось, да и мортирная батарея при штурме цитадели очень пригодилась бы, но если найдется среди османийцев пара-тройка фанатиков, удержать их будет невозможно. Имевшихся в распоряжении капитана Магу шести десятков солдат для захвата такого серьезного сооружения, как Восточный форт, было ничтожно мало.

Больше вопросов у унтеров не было.

— Свободны, — отпустил их Алекс. — И ефрейтора Окисова ко мне позовите.

Пару минут спустя ефрейтор уже докладывал о своем прибытии по приказу господина капитана.

— Вольно, смотри сюда.

Алекс указал на начерченную им схему.

— Это форт, это наши позиции. К ним, конечно, можно пройти через горы, но этих тропинок мы не знаем, а искать их времени нет. Остается один путь — между фортом и этой скалой. В проходе у османийцев есть люнет в двухстах саженях от форта. Других позиций нет, но могут быть патрули. Место там открытое, днем не пройти, но можно попробовать ночью. Сможешь?

Ефрейтор выпрямился и уверенно заявил.

— Не извольте беспокоиться, господин капитан, пройду!

— Отнесешь донесение полковнику Дрондукову или штаб генералу Новославскому, куда ближе будет.

— Осмелюсь спросить, господин капитан, а ну как меня к полковнику не пустят?

— Пустят. Я тебе записку соответствующую напишу, предъявишь ее первому же встреченному офицеру. Ты, главное, дойди. И помни, донесение, что при тебе будет, к османийцам ни в коем случае попасть не должно, тогда всем нам конец настанет.

— Не попадет, господин капитан — заверил ротного ефрейтор.

— Возможно, тебя обратно сюда отправят, до начала штурма мы будем оставаться здесь. Выполнишь все как надо, считай, медаль заслужил.

— Премного благодарен, господин капитан, только я не ради медали иду.

Понятно, что не за медаль. За товарищей по роте, за земляка своего идет.

— Я бы вас двоих послал, да каждый штык на счету. Так что вся надежда на тебя одного. Ступай до вечера отдыхай. Взводному скажешь, я — разрешил. Донесение перед выходом получишь.

— Слушаюсь, господин капитан!

Ефрейтор ушел, а Алекс начал собираться с мыслями донесение писать. Хорошо бы скоординировать атаку на батарею с началом штурма форта, но надежда на то, что в штабе решат ускорить штурм, ради такой возможности была невелика. А без продовольствия рота долго здесь не высидит. И взять его не обнаружив себя негде. Придется ночью прорываться к своим позициям, и тогда вся задумка с обходом пойдет псу под хвост. Плюс неизбежные потери при прорыве, хотя, как показала практика, османийцы ночью воюют отвратительно.