Капитан Магу-3

Про предстоящие трудности с обучением личного состава отставной капитан догадывался, слишком велики отличия между добровольцем-себрийцем и руоссийским рекрутом. Одно дело веками отлаженная государственная машина по переделке крестьян в солдат, где ты являешься маленьким винтиком, и совсем другое — оказаться наедине с себрийской вольницей, когда каторгой никого не испугаешь, и ни один унтер-сверхсрочник не поможет ввиду их полного отсутствия в этих краях.

— Люди, как я понимаю, есть, но кроме них потребуется еще много чего — оружие, патроны, шанцевый инструмент…

— Будет тебе оружие, — расхохотался Гжешко, — как только приедем, так сразу и будет!

Благо, ехать было недалеко. Уже версты через три, телега свернула с широкой проезжей дороги. Скорость тут же снизилась, лошади с трудом тащили тяжелую повозку в гору. Затем дорога пошла вниз, огибая серую скалу и, наконец, спустилась в долину.

— Опять пост не выставили, — пробурчал себриец.

Алекс понял, что эта фраза относилась к его будущим подчиненным. Еще один поворот и едва заметная в траве колея вывела к старой овечьей кошаре, где их встретили три десятка бандитских, по-другому не скажешь, рож.

— Здрав будь, Гжешко.

— Здрав будь, Смирко.

Представитель «Свободной Себрии» начал обниматься с молодым жилистым себрийцем, Алекс сразу решил, что это местный главарь.

— Оружие привез?

— Привез. И еще кое-кого привез.

Вокруг Гжешко собралась толпа, и он начал толкать им зажигательную речь. Среди собравшихся Алекс заметил пару физиономий, которые где-то уже видел, но никак не мог вспомнить, где именно. И тут в словах оратора мелькнула фамилия Барти, в тот же момент Алекс стал центром всеобщего внимания. К нему приблизился здоровенный чернобородый себриец и на ломаном руоссийском спросил.

— Ты был комендантом Олумоца?

— Я, — не стал скрывать отставной капитан.

Толпа с ревом подхватила его, и на землю он вернулся минут через пять. Затем его еще долго, то ли душили, то ли пытались сломать ребра, по-иному эти объятия расценить было нельзя. Едва только Алекса отпустили, и он получил возможность нормально дышать, как тот же чернобородый здоровяк так хлопнул его своей лапищей по спине, что едва не выбил из легких остатки задершавшегося в них воздуха.

— Меня зовут Драган, я из Олумоца. Моя семья была там на площади. Башибузуки успели зарезать мою жену и детей, но ты спас сестру и племянников. Я — твой должник.

И таких должников у бывшего коменданта Олумоца набралось с полтора десятка. Большая часть себрийцев из этого отряда происходила из того же города и почти у всех в тот день на площади оказался кто-либо из родственников. Теперь стало понятно, о какой форе говорил Гжешко. Оставалось только не наделать глупостей, и не растерять авторитет у новых подчиненных.

Когда изъявление благодарностей закончилось, к Алексу подошли Гжешко и Смирко.

— Смирко будет твоим заместителем. Он хороший воин, он убил много османийцев, но в армии никогда не был. Ты должен научить его всему, что знаешь сам.

Ладонь у главаря разбойничьей шайки, которую Алексу предстояло превратить в армейское подразделение, была сухой и твердой, взгляд холодный и расчетливый. Да и общее впечатление он производил скорее неблагоприятное, такой зарежет и глазом не моргнет. Но выбирать не приходилось.

— Отставной капитан Алекс Ма… Алекс Барти.

— Смирко.

Оставалось прояснить еще один вопрос.

— Сколько времени у меня есть на обучение?

— Кто знает? — пожал плечами Гжешко. — Но я бы поторопился.

С одной стороны, чем больше времени, тем лучше можно подготовить личный состав, но и затягивать с обучением тоже не стоило. Османийская империя могла отправиться от поражения.

— Ладно, может, хоть оружие посмотрим?

— Посмотрим, — согласился Гжешко.

Алекс уверенно направился к привезшей их телеге.

— Ты все-таки догадался!

— Это было нетрудно.

Со дна телеги извлекли четыре деревянных ящика. В них оказалось два десятка винтовок Трибоди-Тартини и около тысячи патронов. Винтовки не новые, потертое воронение, царапины на дереве, явно из трофеев, оставшихся от османийцев или подобранные в местах боев. Но все были смазаны, стволы в хорошем состоянии и к работе затворов претензий не имелось, кто-то знающий успел привести их в порядок.

— Хорошо, пойдут. А штыки где?

— Зачем тебе штыки?

— Мне ни к чему, мне винтовка не положена, а у солдата штык должен быть!

— Ладно, — не стал спорить Гжешко, — будут тебе штыки.

С этим он и отбыл. На последок туманно пообещал.

— Готовься, скоро будет тебе пополнение.

Алекс проводил отъехавшую телегу взглядом, а обернувшись, обнаружил стоявшего за спиной Драгана. При таких массе и габаритах двигался он на удивление бесшумно.

— Смирко сказал, чтобы я за тобой приглядывал и был толмачом.

— Хорошо, — кивнул Алекс. — А ты где язык выучил?

— Во время войны я в руоссийской армии добровольцем был, бомбы к осадным пушкам подносил.

— То есть, службу знаешь?

— Немного знаю.

Ну вот, один почти готовый солдат уже есть, осталось научить остальных.