Капитан Магу-3

— Господин майор, — Алекс казался воплощением невозмутимости, хотя это спокойствие нелегко ему давалась, — на вашем месте я бы немедленно озаботился написанием рапорта и его скорейшей доставкой князю Войчетутскому. Для вас сейчас самое важное, чью версию событий князь услышит первой.

— А…

— А за город не беспокойтесь, он нам надолго не нужен, вскоре мы из него сами уйдем. Мы вам не враги. Вы патриот Себрии?

— Что за вопрос?! — абсолютно искренне возмутился майор.

— Вот, можно сказать, одно дело делаем. Вы пишите, пишите рапорт и отправляйте князю. А завтра, берите уцелевшее серебро… Османийцы ведь не все захватили?

— Не все, — машинально подтвердил себриец.

— Значит, берите все, что осталось и везите в Войчетут. Я вам плохого не посоветую.

Окончательно задурить голову майору Ковачевичу было несложно — после произошедшего его чувства пришли в полное расстройство, и он был готов ухватиться за любую соломинку.

Избавившись от себрийца, Алекс весь вечер занимался размещением роты в Шемеле. Из города он выехал только на следующее утро, но перед самым отъездом, когда он уже садился в экипаж, его отыскал Ковачевич.

В течение ночи майор имел возможность осмыслить произошедшее накануне и оценить все возможные последствия. Но менять что-либо было уже поздно — армия «Свободной Себрии» прочно обосновалась в Шемеле. И изменить положение теперь можно было только вооруженной силой, которой у него явно не хватало. Тем не менее, будучи человеком прямым и бесхитростным, Ковачевич решил высказать, свое отношение к человеку, столь ловко его обманувшему.

— Никогда о вас не слышал, полковник Барти, но вы — самый хитрый и скользкий тип из всех, с кем мне приходилось встречаться.

— Это вы еще с нашими дипломатами дела не имели, — ухмыльнулся Алекс. — А обо мне вы еще услышите, господин майор. Счастливо оставаться!

— Ничуть в этом не сомневаюсь, господин полковник. Удачного пути!

А подходы к османийскому Алзану Алекс все-таки рассмотрел, выбрал время. И план в его голове, до той поры бывший исключительно умозрительным, начал приобретать реальные очертания. Но говорить кому-либо о существовании такого плана он опасался, даже Гжешко довериться не рискнул, не говоря уже о подполковнике Мартоше.

Глава 4

Каким-то чудом или стараниями майора Ковачевича вести о нападении на Шемель и последующих событиях на несколько часов опередили коляску полковника Барти, въехавшую в ворота Войчетута. Более того, сторонней публике стали известны некоторые подробности произошедшего.

— Полковник Барти!

Хлышеватого вида молодой человек вскочил на подножку экипажа.

— Несколько слов для читателей нашей газеты от непосредственного участника событий!

— Я не даю интервью, — недовольно буркнул Алекс.

Решив, что пришло его время действовать, Драган вознамерился двинуть прикладом по наглой репортерской морде, но газетный писака ловко соскочил на дорогу, избежав встречи со стальным затыльником винтовки.

Встретивший Алекса Гжешко также был в курсе всех событий.

— Ну и натворил же ты дел!

— Я?! Ты ничего не путаешь? На Шемель напали османийцы, а я только помог себрийцам отразить их коварный набег.

— А заодно фактически оккупировал Шемель!

— Это с какой стороны посмотреть, — возразил полковник. — Я лично считаю, что обеспечил городу защиту. А что по этому поводу говорит князь?

— Ему не до того, — ехидно ухмыльнулся себриец, — князь роет копытом землю, как взбесившийся бык и обещает вздеть камского пашу на рога. Разослал гонцов ко всем окрестным князьям, хочет собрать коалицию для войны с османийцами.

Коалиция. Коалиция — это хорошо. В одиночку нападать на османийцев князь Войчетутский не отважится, силенок маловато, а вот в компании… то есть, в коалиции… Сможет ли ее собрать князь? Посмотрим. У князя повод для войны железный — одним махом столько денег потерять! Из остальных кто-то тоже согласится в надежде пограбить Камский пашалык, а то и округлить свое княжество за счет новых земель. Если наберут достаточно сил, то могут и рискнуть начать войну.

Подготовка княжеских вояк давала множество поводов для скептицизма, но хоть какую-то часть османийских войск они на себя оттянут. Самому Алексу новый расклад сил давал повод отложить боевые действия до выступления себрийцев, ибо начинать их в одиночку и с почти полным отсутствием тылов было настоящим безумием.

— Ты меня совсем не слушаешь!

— Что? Прости, задумался. Так о чем ты говорил?

— Я говорил, — начал горячиться Гжешко, — что нужно на ближайшем заседании комитета поставить вопрос о взаимодействии с княжеской коалицией.

— Не спеши, — остудил его пыл полковник, — никакой коалиции еще нет. Вот когда будет, тогда и подумаем о взаимодействии. А с комитетом вашим надо что-то решать немедленно, пора заканчивать с этой пустопорожней говорильней и начинать заниматься делом.

На такой пассаж себриец обиделся.

— Можно подумать, ты один с османийцами за свободу Себрии бьешься, а мы ракию пьем и не за твое здоровье!

— Ладно, извини, — пошел на попятную Алекс, — одно дело делаем. Кстати, от нашего благодетеля известия есть?