Капитан Магу-3

В обеих вернувшихся ротах едва насчитывалось полторы сотни штыков, и не понять было, изначально они ушли в таком составе или понесли потери прошлой ночью. Там и тут солдатский строй белел грязноватыми, окровавленными повязками. Добычей же оказались полтора десятка пленных османийцев, как военных, так и в партикулярном. С первого взгляда видно было — явно не рядовые османийцы и не простые обыватели. Похоже, Смирко таки удалось перехватить камскую верхушку. Жирные гуси, причем, некоторые в прямом смысле этого слова. Вот только ни Озчелика, ни самого паши среди них не было. После доклада ротного командира, полковник задал волновавший его вопрос.

— Озчелик ушел?

— Никак нет, господин полковник!

По знаку Смирко один из солдат притащил мешок, в котором лежало нечто, похожее на пушечное ядро, хотя и не такое тяжелое.

— Показывай!

Из мешка на снег, прямо под ноги Алексу, выкатилась отрубленная голова.

— Ты это зачем сюда притащил?

— Так не целиком же его везти! Эти, — Смирко ткнул пальцем в пленных, — сказали, что это Озчелик и есть, но я подумал — лучше тебе взглянуть самому.

Алекс носком сапога перевернул голову лицом вверх. С трудом, но узнать можно. Радости от свершившейся мести не было, все чувства притупила сильнейшая усталость.

— Он это. А паша?

— С ними его не было, он еще до начала штурма сбежал. Что с пленными делать?

— Заприте где-нибудь.

— Выкуп возьмем? — оживился Смирко.

— И когда же ты от своих старых замашек избавишься? — покачал головой Алекс. Выкуп брать не будем, на своих пленных поменяем, если они у османийцев окажуться. Ладно, отдыхайте, я, пожалуй, тоже пойду.

Среди захваченных Смирко пленных, к удивлению Алекса, обнаружился настоящий бритуниец. Наглый светловолосый тип в партикулярном, не говорящий ни на одном из языков, кроме своего родного. Увидев, что себрийский командующий собирается уходить, иноземец начал что-то возмущенно лопотать и сделал попытку подойти, но был остановлен охранявшими пленных солдатами. С трудом вспоминая давно забытые слова, полковник хмуро поинтересовался.

— Кто ты такой?

В ответ, подданный островной империи разразился длинной возмущенной тирадой, в которой Алекс уловил только пару знакомых слов. Пришлось опять напрягать память.

— У тебя есть документы.

Документы у белобрысого нашлись. Паспорт с геральдическим львом на обложке, какие-то письма на бритунийском, видимо, рекомендательные… А вот это интересно. Бумага шикарная, вся в тончайших узорах и даже печать имеется. Полковник попытался вникнуть в содержание, с трудом разбирая написанное.

— Так вы корреспондент «Лондонер трибьюн»?!

— Йес, — невозмутимо подтвердил догадку белобрысый, — Джин Фэрпэй, корреспондент «Лондонер трибьюн».

Тут же присутствовавший Смирко изумился.

— И как же он тут работать собирался, если ни османийского, ни себрийского не знает?

Алекс отвел четника в сторону.

— А ты уверен, что не знает? Вон, как глазки забегали. Кроме документов, блокноты или другие бумаги при нем были?

— Нет, — отрицательно покачал головой себриец, — других не было. У него вообще больше ничего не было, налегке драпанул.

— А говорит — корреспондент! Только, как бы нам его на чистую воду вывести? Бумаги у него железные, на подделку не похожи, если просто так его пристрелим — скандал может быть грандиозным. Знаешь что, приведи-ка сюда кого-нибудь из пленных османийцев. Только из тех, кого мы еще вчера взяли, и не рядового, а офицера какого или унтера, покажи ему этого бритунийца и спроси кто это.

— Будет исполнено, командир!

Вернулся Смирко не позднее, чем через четверть часа. Судя по его сияющей физиономии задумка удалась полностью.

— Ты знаешь, как его пленный унтер назвал?

— Ну и как же?

— «Кэптэн Фэрпэй»! Он в Каму прибыл вместе с теми крепостными мортирами, что чуть было, не сорвали нам атаку на Тактамыдаг! Он их установкой руководил, он же потом османийских артиллеристов обучал, но очень быстро сделался советником самого Озчелика-паши! Фактически, он был его правой рукой.

— Все ясно, — прервал четника Алекс, — повесить мерзавца, как бритунийского шпиона! Только пусть Мартош все оформит чин-чинарем. Ну, там трибунал, протокол, приговор и все прочие бумаги, а то потом вони в их через чур свободной прессе не оберешься.

— Сделаем, командир, — заверил его четник.

— А я, пожалуй, спать пойду. Голова не соображает, и ноги едва передвигаются.

Сразу отойти ко сну не получилось, в комнату, где Драган обустроил для Алекса спальное место, ворвался чрезмерно возбужденный подполковник Мартош.

— Господин полковник, бритунийцы нам этого не простят!

— Не нам, а мне! Приговор трибунала мне утверждать, мне и отвечать в случае чего. Или вы боитесь, что бритунийцы пришлют в Каму броненосную эскадру? Не пришлют, даже если их корабли научатся лазать по горам, одним шпионом больше, одним меньше… Выполняйте приказ!

— Слушаюсь, господин полковник!