Капитан Магу. Триумф и падение

– Ну и заварили вы кашу!

Впрочем, настроение его очень быстро переменилось, едва он увидел привезенный ротой груз.

– И что внутри?

– Не знаем, еще не вскрывали. Только один разбился, когда лошадь упала в пропасть. Взгляни, что там было.

На Гжешко содержимое бочонка произвело гнетущее впечатление. По его предложению вскрыли остальные. Еще один оказался с золотой и серебряной церковной утварью. Некоторые предметы были повреждены. Местные церкви были бедными, не иначе османийцы ограбили какой-то старый монастырь. В остальных бочонках были золотые и серебряные монеты. Рядом на стол вывалили ассигнации из мешка. Начался пересчет и дележ.

К утру не поделенными остались только церковное имущество и награбленные османийцами украшения. Четники, может, и не побрезговали этим, они и не к такому привычны, но сейчас они были в меньшинстве, и настаивать на их разделе не рискнули.

– Это, – Гжешко указал на утварь, – надо вернуть церкви.

Алекс тут же с предложением согласился. Смирко только плечами пожал, он был большим грешником, но до церковного грабежа не опускался, пусть имущество вернется настоящему хозяину.

– А это…

– Переплавить и продать, – внес предложение капитан, – все деньги пустить на покупку оружия и патронов. Хоть так они смогут отомстить своим убийцам.

Если Смирко и хотел возразить, то, взглянув на своего командира, быстро передумал. Доля каждого четника и без того была достаточно большой. Не каждый год удавалось столько добыть, а тут всего-то один налет.

– Пусть будет так.

На этом и порешили. Весть о конце дележа и причитавшейся каждому сумме мгновенно прокатилась по кошаре и вызвала возбужденный гомон даже у раненых. Больше всех возбудились бывшие крестьяне. Мало кто из них такие деньги хотя бы раз в жизни в руках держал. От них к начальству заявилась целая делегация – неужели правда?

– Правда, – заверил их Алекс, – как посветлее станет, так и начнем делить.

Пока вся рота радовалась, Гжешко сообщил весьма тревожную информацию, о которой на радостях чуть было не забыл.

– Я ведь по вашим следам еще одну чету отправил, чтобы вам при захвате помочь или на случай погони. Так вот, они до вас не дошли, в засаду попали у самой границы.

– Потери большие? – насторожился Алекс.

– Не очень. У четников сложилось впечатление, что засада была не на них, а на тех, кто пойдет со стороны османийцев. Выходит, на вас.

Алекс резко повернулся к Смирко.

– Надежный говоришь, османийцев ненавидит!

– Удавлю гаденыша, – скрипнул зубами четник.

– Да уж будь так добр, сам знаешь, таких за спиной оставлять нельзя.

Смирко отправился к четникам, а Гжешко и капитан коротко обсудили планы на будущее.

– Решено объединить все отряды «Свободной Себрии» под единым командованием по армейскому образцу. А ты пока готовься сам и готовь других, на днях пришлем тебе пополнение.

Глава 2

– Длинным ко-ли! Коротким ко-ли!

С прибытием новых добровольцев, рекрутированных «Свободной Себрией», численность подчиненных капитана Барти даже несколько превысила штат руоссийской пехотной роты. Но и забот с проблемами тоже вдвое прибавилось. Хоть бы одного толкового унтера дали, о субалтерне можно было и не мечтать, но нет, ни одного не нашлось. Османийцы в свою армию себрийцев не брали, если кто и попадал, то только сменив веру, то есть став изменником для своих прежних единоверцев и соплеменников. Вот и не было среди себрийцев кадровых военных, поэтому и приходилось ротному командиру отдуваться за всех.

Днем Алекс занимался с рядовыми, вечером после ужина собирал у себя взводных унтер-офицеров, своего заместителя Смирко, и учил. Как рядовых учить, в каких случаях какие команды подавать, как ротное делопроизводство вести и хозяйство наладить. Почти две сотни молодых и не очень мужиков, собранных в старой овечьей кошаре, каждый день должны есть, пить, стрелять, стирать одежду и мыться сами. А на носу еще и зима с перспективой провести ее в неприспособленном и неотапливаемом помещении. Вся надежда на начало боевых действий до того, как начнутся морозы.

– Почему пирамиды для винтовок до сих пор не сделаны?

– Досок не привезли, капитан.

– Вы считаете это достаточным основанием своего бездействия?

Не выдержав взгляда Алекса, взводный унтер-офицер, бывший четник, отводит взгляд. Все отлично знают, что переход на «вы» означает крайнюю степень капитанского неудовольствия.

– Послезавтра все будет готово, капитан.

– Очень на это надеюсь.

В руоссийской армии Алекс с него давно бы лычки ободрал и на гауптвахту посадил, а здесь нет гауптвахты. И ни одного подготовленного унтера, знающего свое дело, тоже нет. Любого, поставленного на эту должность, придется всему учить заново, а этот уже хоть что-то умеет. Вот и приходится с ним возиться. И не с ним одним.

– Так, что у нас на завтра.

Капитан заглянул в план занятий.

– Смирко, отведешь четвертый взвод на стрельбище и присмотришь, чтобы они там друг друга не перестреляли.

– Будет исполнено, капитан.