Капитан. На линии судьбы (СИ)

— Ритуал?! — выдохнул Игорь, в два шага оказавшийся рядом со скайлом. Остальное было слишком быстро и неожиданно. Схватив Искандера за грудки, Таласки резко дернул, поднимая. — Ритуал, говоришь?! Так чего же ты раньше молчал!

Остальные и рады были бы присоединиться, но не знали, к чему. От происходящего веяло смутной надеждой, но вот на чем она основывалась, оставалось непонятным. Но и этой малости хватило, чтобы лица Тараса и Валечки слегка расслабились.

Именно они оказались вдруг лишними. Костас не выползал из своего виртуального мира, собирая крохи информации. Им ограничили свободу, но не доступ к информсети.

Стас еще не до конца оправился от ранения. Хоть и сбежал из госпиталя, куда его запихнул все тот же вездесущий Таласки, но продолжал находиться под надзором медиков крейсера. Те побега не простили, так что Стас чаще всего спал.

Ему завидовали, не признаваясь в этом самим себе, но поменяться местами не жаждал никто. Если только… если только тем вечером оказаться вместо него у конторы Тосора. Вдруг, заметили бы то, что пропустил он.

Стаса не винили, раз Таши вошла внутрь, значит, признаков опасности не было. Но… это доводом не становилось. Все они верили в себя и… чудо.

Ну а на Дарила свалилось все, как-никак, а помощник Таши. Он ругался с Таласки, с генералом Орловым. С последним ему удалось связаться лишь благодаря тому, что он довел до бешенства капитана крейсера, на котором они вынужденно квартировали. Выяснял отношения и с Искандером, опять же, заслужив возможность связи с ним богатым лексиконом.

А до этого был Гордон.

Известие об исчезновении Таши застало его не в объятиях очередной красотки, как считали все, а во время разговора с отцом. Тот благодарил за собранные сведения о стархах. Две империи не то чтобы враждовали, но относились друг к другу настороженно. Дарилу удалось добыть доказательства того, что опасения повелителя были небезосновательны. Армия императора Индарса значительно превосходила ту, что он декларировал.

И та страшная ночь. Бессильная злоба, отчаяние, понимание, что изменить ничего нельзя. Хорошо еще, Тадеус не оставил без помощи. Будь иначе, могли потерять и Стаса. Как ему сказали, ранения были не совместимы с жизнью. Правда, сам Стас считал иначе, потому и выжил.

— Не был уверен, — почти прошептал Искандер, но его услышали. Тишина стояла… могильная. Поднял взгляд на Таласки. — Слишком глубоко, а я жестко держал самоконтроль, отсекая все, что могло бы сбить, лишить силы. Да и Таши, похоже, была без сознания.