Капитан. На линии судьбы (СИ)

А если не подействовал препарат, который ей ввели, когда прятали лицо под грубой тканью? А если неплотно закрепили корсет, который должен был защитить шею? А если…

— Айо? — Лицо скайла осталось бесстрастным, но в глазах мелькнуло что-то, похожее на озарение. — Айо?! — переспросил он, поворачиваясь в сторону площади как раз в тот момент, когда палач потянул рычаг и тело девушки медленно, словно нехотя, рухнуло вниз, повиснув на веревке… — Нет!

Канир захлебнулся криком, сжимая виски побелевшими пальцами.

Лицо генерала, который понял все без объяснений, закаменело, став похожим на маску. Единственная мысль, которая пробивалась сквозь тьму бешенства и… горечи: «Почему? Почему он ничего не потребовал за ее жизнь?»

— Вам ведь было все известно, господин император? — В его голосе не было сарказма, только дикая, невыносимая усталость.

Ответ его не интересовал. Сейчас Орлова мало что интересовало. Когда-то он похоронил жену, сейчас его ошибки убили дочь.

Будь виноват кто-то другой, возможно стало бы легче, но…

Тяжело не было, было никак.

— Вы позволите вас покинуть?

Свое решение Орлов принял: прошение об отставке уйдет командующему, как только он окажется на борту крейсера. И если кто-нибудь назовет слабостью… он согласится с этим. Молча. И не желая своему визави пройти через то, через что довелось пройти ему.

— Хикар* действует двенадцать часов. Документы на вывоз тела вам передадут. С остальным разберетесь сами. И… — Индарс с горькой улыбкой посмотрел на ничего не понимающего генерала — удивительное зрелище, вряд ли когда еще доведется увидеть, — когда она придет в себя, скажите, что та игра в хатч была самой непредсказуемой. Но эту выиграл я.

История 5. Миражы

ГЛАВА 1

Я проснулась, но открывать глаза не торопилась. Было настолько спокойно, что единственное объяснение, которое пришло мне в голову: я — умерла.

Умерла?!

Воздух комом встал в горле, рука машинально дернулась к лицу, сорвать ненавистную ткань!

Не воспоминания — испытанные ощущения, накатили разом, не просто сбивая дыхание — заставляя сердце трепыхаться в груди. Я задыхалась; ужас, желание жить и смирение перед неизбежным, смешиваясь воедино, мутили разум; надежда, которая продолжалась цепляться за этот мир, сменялась отчаянием…

А затем… ничего. В какое-то мгновение все это прекратилось, исчезло вместе со мной.

Как оказалось, не навсегда.

— А вот этого делать пока не стоит. — Мою кисть очень аккуратно перехватили и вернули на место. — И посмотри уж на меня! Уверяю, к потусторонним кошмарам я не имею никакого отношения.

Голос Стаса был насмешливым. Но, самое главное, он — был.

— Живой, — выдохнула я, подчинившись просьбе своего медика, сидевшего на краю моей постели. Приподнявшись, не отказывая себе в порыве, потянулась к нему, обнять и… спрятать от него выступившие слезы. Все эти долгие дни я предпочитала отгонять от себя мысли о нем. Шансов, что Стасу удалось спастись, не было никаких. — Живой…

Брать себя в руки мне не пришлось, достаточно оказалось выслушать нетривиальное продолжение моей незаконченной душещипательной речи.

— …удивилась она, вернувшись с того света, — съязвил мой помощник, отходя от стены, рядом с которой стоял. Заметила я его, только когда он заговорил.

— Демоны тебя задери, Дарил! — возмутилась я, отстраняясь от Стаса, который только хмыкнул, но отпустил. — Такой момент испортил!