Капитан. Наследник империи

Хастагра стиснул рукоять меча. Кожа его ещё больше посерела, многочисленные шрамы на ней потемнели. Но самообладания орк не утратил, и Немец убрал палец с крючка спрятанного в кармане пистолета.

— Один порез, — подзудил капитан противника, — единственная царапина. Ты готов умереть?

— А ты уверен, что сумеешь нанести мне эту царапину? — зарычал орк, взмахивая собственным клинком. — Я лучший мечник Степи, и я…

— Лучший — по сравнению с тем зелёным сбродом, который был перебит у гробниц одним-единственным эльфом? — презрительно осведомился капитан. — Твой младший брат уже рассказал тебе про свой позор, а, Хастагра? Эльф, Хастагра! Всего лишь жалкий эльф! А знаешь ли ты, кто учил этого эльфа бою на мечах?..

— Кто бы ни учил, сейчас он встретится со своей смертью! — довольно непоследовательно заявил орк.

Капитан изобразил самую задумчивую из стоек, какую только мог вообразить, вспоминая самурайское кино.

— А ты и в самом деле храбрый воин, Хастагра, — произнёс он торжественным голосом. — Что же. Я дам тебе шанс доказать, что ты действительно сын своего отца.

Для спецназа рукопашный бой — ремесло факультативное: «в драке побеждает тот, у кого осталось больше патронов». Однако случается и так, что патронов поровну, нож потерялся где-то по дороге, а победить всё равно очень хочется.

Или, например, надо взять языка.

Или, — вот как сейчас, — спровоцировать здоровенного молодого орка на драку без оружия.

В сорок один год, как ты ни старайся, тело выглядит либо на сорок один — либо ещё хуже. На фоне мощного зелёного парня в юбке капитан, оставшийся в штанах и ботинках, смотрелся слабовато, чего уж там-то. В каком-то смысле он даже рад был, что Хастагра не удосужился снять шлем: под железной личиной надменные ухмылки не так заметны, а то ведь дикарь, который позволяет себе достаточно долго над тобой насмехаться, подлежит уничтожению немедленному — вместо спланированной Немцем показательно-назидательной казни.

Нет уж. Мы волноваться себе не позволим, мы из нас не выйдем. Мы всё сделаем аккуратно, постепенно, возвышенно и романтично. Чтоб девочки визжали, а, капитан?

Хастагра широко раскинул руки, — крепкие такие, длиннющие грабли, — задрал голову и взревел дурным голосом. Рисовался, гадёныш, перед своими; ну и страху нагонял. Если б капитан такое видел впервые, впечатление было бы сильным. А так — ну бычара, ну орёт… авось, пупок вылезет.

Особенно если понимать, что парнишка-то сильно струхнул Пагди. Предложение Немца решить вопрос врукопашную орк принял как дар небес, аж личина затряслась. Человека Вишвы этот лось действительно забодал бы с гарантией. Вот только капитан вовсе не собирался с ним драться, в смысле «обмениваться ударами». Он намеревался Хастагру убить — строго по науке.

Большинство подходов к безоружному бою так или иначе берут своё начало из боя оружного: так уж повелось, что крестьяне, купцы, мастеровые и прочая бюрократия убивают несколько менее профессионально, чем профессиональные воины. А воины, — даже без оружия, — всё равно непроизвольно повторяют те движения, которые отточили согласно ВУС…

Хастагра свернул митинг, наклонил голову и двинулся на капитана. Этого странного человека орк всё равно немного опасался и первый удар нанёс издалека, глубоко прогибаясь в пояснице и подворачиваясь на носках.

Как и ожидалось — длинный, размашистый, загребущий такой ударище.

Хастагра бил кулаком, но бил так, словно всё ещё держал в руке свой здоровенный стальной ятаган.

Ага, подумал Немец, выполняя наиклассическую ошибку рукопашника — оттягивая корпус назад. Серый кулачина, весь в жёстких зелёных волосках, проплыл перед его носом так медленно, что капитан успел удивиться отсутствию на костяшках татуировки — чего-нибудь вроде «ВАСЯ» или совсем уж быдляцкого «ЛДПР». Но всерьёз задумываться о подобной ерунде было лень и некогда, потому что орк замолотил ручищами в добром темпе. Ногами Хастагра, — аристократ, конник, — бить даже не пытался. Лёгкие пристрелочные «стяжки» ему тоже явно были неведомы — зачем, когда в мечной сшибке молодая сытая сила позволяет с одного удара развалить врага напополам?..

Капитан отступал на легких ногах, отрываясь от ударов когда одной головой, когда корпусом. Он совершенно не рассчитывал вымотать противника, — на пятом десятке худо-бедно умнеешь, — только притереться к удобной для того дистанции. Ростом Хастагра превосходил его на голову; разницу в весе капитан оценивал в пару десятков килограммов, причём далеко не жира. Бой вполне мог закончиться досрочно: прилетит такая дынька, пусть даже не слишком точно — и ляжешь, никуда не денешься. Ляжешь — не встанешь; и капитан демонстративно уходил от ударов зелёного Валуева.