Капитан Нейбо

- И сейчас утверждаю. Я знаю, что мы встретимся.

- Откуда?

- Чутье. - Дмитрий слабо улыбнулся. - Как объяснять такое словами? Оно либо есть, либо нет. Про ваши общие интересы с Курком не сложно было узнать. Спасибо, что не стал лукавить.

- Хочешь высказаться? - предположил Амадей.

- Хочу.

Амадей указал ему, где сесть. Дмитрий отказался. Он прошел к окну и стал смотреть в темноту. Амадей подумал, что такой же мрак, должно быть, существует у него в душе. Дмитрий оставлял у него впечатление мрачной натуры. Амадей был уже согласен с Расселом, Дмитрий оказался самым сложным человеком среди молодых людей. Задиристый характер и легкость в общении были своего рода защитой внутреннего мира от посягательств посторонних. Их общение касалось только совместной работы, если Амадей пробовал говорить по душам, Дмитрий переводил разговор в шутливое русло. Он обозначил для себя определенную границу, за которую Амадею до сих пор не удалось проникнуть. Он не стал говорить с пилотом о капитане только потому, что был не уверен, что Дмитрий захочет с ним делиться. Сегодня он пришел сам. Чутье. Как не поверить ему. Амадей был готов пожертвовать сном, чтобы услышать версию их отношений.

- Трудно без нее? - спросил Амадей.

- Привык, - ответил Дмитрий. - Она всегда меня журила, что я живу по инерции, что не принимаю сам решений, иду на поводу у обстоятельств. Она была главным обстоятельством, которое заставляло меня сдвинуться с места, и начать действовать. Сейчас не иначе.

- Ты недооцениваешь себя. Ты герой в глазах соплеменников и близких.

Амадей хитро посмотрел на него. Дмитрий ответил насмешкой.

- Я герой оттого, что другого выхода не нашел. Это геройство от безысходности - я погибнуть хотел, но не просто попасть под удар - это глупо. Я хотел в бою умереть, там, где предел возможностей, где моих сил не хватит. Я искал смерти, а она убегала от меня. Я стал тем, что есть.

- Ты веришь во встречу, а что будет, когда вы встретитесь? - спросил Амадей.

- Я так далеко не загадываю. Я говорил, что буду ее искать, не теперь, потом, главным образом, потому, что я знаю причину. Эл добровольно оказалась по другую сторону. Тут мы с Расселом сходимся, но он думает, что Эл сделала глупость, а я уверен, она почувствовала силу и право сцепиться с этим гадом. Она ушла добровольно. А однажды, может быть, я вытащу ее оттуда.

- Я не знаю никого, кто совершенно добровольно отправился к Нейбо. Даже среди его союзников таких нет. И никого не знаю, кто по собственной воле, живым ушел от него, - говорил Амадей, надеясь спровоцировать Дмитрия на большую откровенность. - Ты же видишь, что мы вывозим.

Пилот слегка улыбнулся и промолчал. Амадей осознал, что для Дмитрия история выглядит в ином свете.

- Ты думаешь, что у нее получиться? - осторожно задал вопрос Амадей.

Дмитрий хмыкнул в ответ. Ничего не ответил, обвел комнату взглядом. Молчал, молчал. Потом закрыл глаза.

- Не знаю. Просто хочу верить.

- Позволь спросить? - вкрадчиво проговорил Амадей. - Возможно, я касаюсь чего-то личного, извини, можешь не отвечать. Если ты знал, тогда почему твои действия после ее исчезновения напоминают бойню? Ты же мстил.

Дмитрий поднял тяжелые веки и его черные очи, как две иглы впились в Амадея. Тот слабо улыбнулся.

- Не злись. Я совсем не осуждаю тебя, - мягко проговорил он. - Мне когда-то потребовалось много лет, чтобы избавиться от переживаний подобных тем, что сейчас живут в твоей душе. Мне пришлось все потерять.

Амадей не договорил, задумался. Дмитрий напряженно смотрел на него. Таким Амадея он еще не видел. Он показывал им не больше того, что они имели право видеть. Подозрение, что Амадей много старше, чем он выглядит, закралось у Дмитрия уже давно. Уж очень большой опыт. За несколько лет такими познаниями не обзаведешься. Это тело - форма, он, наверное, старше Рассела. Сейчас, когда он так странно смотрел на него, точнее сквозь него, Дмитрий представил себе его древним старцем. Взгляд мудреца. Дмитрий отвел глаза в сторону и тяжело вздохнул. Он сам пришел сюда для разговора, значит, нужно отвечать на вопросы.

- Я сердцем не был готов принять ее исчезновение, умом понял, а душа не могла смириться, - ответил он на вопрос Амадея. - Уж так устроен человек, все думаешь: "Ну, случиться. Не сейчас. Потом. Когда-нибудь". Потом - бах, как все скоро. Становится больно. Мне и сейчас больно. Мне, порой, кажется, что я чувствую, что с ней происходит. Жуткое что-то. А я друг и рядом меня нет. Глупо. По-детски. Только меня злит, что она не взяла меня с собой. Да, я мстил, даже рефлексом обзавелся, как вижу пиратское судно, так и хочется долбануть по нему. Я даже промахиваться перестал.

Несколько фраз и все сжатое сдавленное, запрятанное в потайные уголки души прошлое вырвалось наружу.

- Не будет мне покоя пока Элька, где-то там. Я мстил. Я мстил, потому что моя душа не могла смириться с тем, что она ушла, - его голос дрогнул, он проглотил комок.

Дмитрий отвернулся к окну, оперся руками об огромный подоконник, наклонил голову.