Капитан Немо

«Потерпел крушение… остров Табор… 153° восточной долготы – 37°11′ южной широты».

Глава тринадцатая

Отъезд решен. – Гипотезы. – Сборы в дорогу. – Экипаж. – Первая ночь. – Вторая ночь. – Остров Табор. – Поиски на берегу. – Поиски в лесу. – Никого. – Животные. – Растения. – Пустая хижина.

– Потерпевший крушение! – воскликнул Пенкроф. – Один, всего в ста пятидесяти милях от нас, на острове Табор! Ах, мистер Сайрес, теперь вы уже не будете возражать против моей поездки на этот остров!

– Нет, Пенкроф, – ответил инженер, – и вы отправитесь туда как можно скорее.

– А если завтра?..

– Чем скорей, тем лучше.

Инженер все еще держал в руке бумагу, которую Герберт достал из бутылки. Он молча рассматривал ее несколько минут и затем сказал:

– Судя по тому, как написана эта записка, друзья мои, можно сделать следующие выводы: во-первых, человек, находящийся на острове Табор, обладает довольно обширными познаниями в морском деле, потому что он указывает широту и долготу острова, совпадающую с точностью до одной минуты с нашими данными; во-вторых, он англичанин или американец, потому что записка написана на английском языке.

– Это логично, – сказал Гедеон Спилет, – и существование этого потерпевшего крушение объясняет находку сундука на берегу нашего острова. Очевидно, крушение корабля действительно произошло, потому что есть потерпевший крушение. Что касается потерпевшего, то, кто бы он ни был, ему очень повезло, что нашему другу Пенкрофу пришла в голову идея построить этот корабль и испытать его именно сегодня, потому что, отложи мы это испытание хотя бы на один день, бутылка могла бы разбиться о подводные рифы.

– В самом деле, – вмешался Герберт, – это очень счастливое совпадение, что «Бонавентур» проходил мимо как раз в ту минуту, когда бутылка плыла вдоль берега.

– Пенкроф, а вы не находите это странным? – спросил Сайрес Смит.

– Мне это кажется счастливой случайностью, вот и все, – ответил моряк. – Разве вы видите в этом что-нибудь необыкновенное, мистер Сайрес? Должна же была эта бутылка куда-нибудь приплыть, так почему бы ей не приплыть сюда?

– Может быть, вы и правы, Пенкроф, – ответил инженер, – а между тем…

– Однако, – заметил Герберт, – ничто не доказывает, что эта бутылка уже давно плавает по морю.

– Да, никаких доказательств, – ответил Гедеон Спилет, – кроме того, сама записка, по-видимому, написана недавно. Как вы думаете, Сайрес?

– Это трудно проверить, но скоро мы все узнаем! – ответил Смит.

Разговаривая, Пенкроф одновременно занимался своим делом. Он повернул на другой галс, и «Бонавентур» на всех парусах быстро помчался к мысу Когтя. Мысли у всех были заняты потерпевшим крушение с острова Табор. А что, если они опоздают и бедняга погибнет раньше, чем к нему придет помощь?

Этот случай стал значительным событием в жизни колонистов! Кем были они сами? В сущности – теми же потерпевшими крушение, но они опасались, что тот человек находится, может быть, в более бедственном положении, и поэтому считали своим долгом спешить на помощь.

Обогнув мыс Когтя, судно пошло еще быстрее и около четырех часов бросило якорь в устье реки Милосердия.

В тот же вечер колонисты обговорили все детали предстоящей экспедиции. Они решили, что в это путешествие отправятся только Пенкроф и Герберт, умевшие управлять парусным судном. Снявшись с якоря на следующий день, 11 октября, они могли прибыть к месту назначения уже 13-го днем, так как при попутном ветре, который начинал заметно усиливаться, за двое суток можно было совершить переход в сто пятьдесят миль. Затем один день они пробудут на острове, три-четыре дня – на обратный переход и, если ничего не случится, 17 октября они должны вернуться на остров Линкольна. Погода стояла прекрасная, барометр поднимался, ветер казался благоприятным, – все благоприятствовало смельчакам, которых чувство человеколюбия влекло на помощь ближнему.

Таким образом, Сайрес Смит, Гедеон Спилет и Наб должны были остаться в Гранитном дворце, но совершенно неожиданно пришлось изменить этот план. Гедеон Спилет, который не забывал, что он является корреспондентом «Нью-Йорк Геральд», заявил, что, если его не возьмут с собой, он готов отправиться за кораблем вплавь, только бы не пропустить такой интересный случай. После недолгих споров Спилет получил разрешение принять участие в экспедиции.

Весь вечер колонисты переносили на борт постельные принадлежности, посуду, оружие, боеприпасы, запас провизии на неделю и, конечно, компас. Быстро справившись с погрузкой, они вернулись в Гранитный дворец.

На следующий день, в пять часов утра, взволнованные отъезжающие и остающиеся пожали друг другу руки на прощание, и Пенкроф, подняв паруса, направился к мысу Когтя, который он должен был обойти, чтобы взять курс на юго-запад.