Капитан Немо

Такой ответ не удовлетворил Пенкрофа. Он был твердо уверен, что бриг затонул вследствие «взрыва», и упрямо придерживался своего мнения. Он и мысли не допускал, что в этом узком проливе с песчаным дном могла оказаться какая-нибудь подводная скала… Он бы заметил что-нибудь подобное, потому что не раз во время отливов переправлялся через этот самый пролив и отлично знал, что там ничего нет, кроме мелкого песка, которым покрыто и все побережье. Кроме того, бриг пошел ко дну еще во время прилива, когда вода в проливе стояла так высоко, что бриг, конечно, не мог наскочить на подводные рифы, которых не было видно даже при отливе. Значит, «Быстрый» не налетел на скалу. А если это так, значит, бриг взорвался.

Надо признать, что рассуждения Пенкрофа заслуживали серьезного внимания.

Около половины второго колонисты сели в лодку и поплыли к месту, где затонул бриг. Они очень жалели, что не могут воспользоваться пиратскими шлюпками. Одна из них разбилась о подводные рифы возле устья реки Милосердия и уже ни на что не годилась, а другая исчезла вместе с бригом и, вероятно, была им раздавлена, потому что не всплыла на поверхность.

Тем временем корпус «Быстрого» начал понемногу показываться из воды. Бриг лежал даже не на боку, как думали колонисты. После того как мачты сломались при падении, он перевернулся килем кверху вследствие перемещения балласта. Такое странное на первый взгляд положение брига объяснялось тем, что, прежде чем погрузиться в воду, он был как бы подброшен на воздух страшной силой водяного столба, который был вызван каким-то необъяснимым пока феноменом.

Колонисты объехали вокруг брига и, по мере того как спадала вода, все яснее понимали, какую ужасную аварию потерпел пиратский корабль, и если они еще не могли установить причину роковой катастрофы, зато увидели ее последствия.

В передней части судна по обе стороны киля, футах в семи-восьми от форштевня, борта брига на протяжении двадцати футов были искрошены в щепы. При этом, конечно, образовались такие пробоины, что заделать их было невозможно. Исчезли медная обшивка и обшивные доски, вероятно превратившиеся в мелкие щепы, не осталось никаких следов от тимберсов и связывавших их толстых железных болтов и нагелей. Весь низ судна до кормовой обшивки был расшатан и словно разорван. Фальшь-киль оказался тоже оторванным, а сам киль сломан в нескольких местах до такой степени, что никакой плотник не взялся бы за его починку.

– Тысяча дьяволов! – воскликнул Пенкроф. – Чистая работа! Тут так все исковеркано, что бриг и с места не сдвинешь, а уж починить его и подавно будет трудно!..

– Даже невозможно, – сказал Айртон.

– Во всяком случае, – заметил Гедеон Спилет, – взрыв, если только в самом деле был взрыв, произвел странное действие! Он уничтожил и разрушил почти всю подводную часть корпуса брига, а палубы не пострадали! Эти громадные пробоины – скорее результат удара о подводные камни, чем следствие взрыва крюйт-камеры!

– В проливе нет подводных камней! – возразил Пенкроф. – Я допускаю все, что хотите, только не это! Бриг не мог натолкнуться на риф!.. Их тут нет!..

– Надо попытаться проникнуть внутрь брига, – сказал инженер, – может быть, там мы найдем ключ к объяснению причины этой необычной гибели брига.

Это был самый лучший способ пролить свет на интересующую всех тайну. Кроме того, осматривая внутренность брига, колонисты узнают, что уцелело из груза, и решат, что делать для того, чтобы не дать этому богатству погибнуть.

В это время попасть внутрь брига было не трудно. Вода все больше и больше спадала, и нижняя палуба, которая стала верхней после того, как судно перевернулось килем кверху, уже не была залита водой. Во многих местах она была проломлена балластом, состоявшим из тяжелых чугунных болванок. Отчетливо слышалось журчание воды, вытекающей сквозь дыры в корпусе.

Сайрес Смит и его товарищи с топорами в руках осторожно двигались вперед по полуразрушенной палубе. На каждом шагу попадались закрытые ящики и бочки разных размеров. По мнению инженера, они недолго пробыли в воде, поэтому их содержимое еще не успело сильно намокнуть и испортиться. Так что все эти ящики следовало считать ценной находкой.

Колонисты не возражали своему руководителю и решили перетащить весь груз в надежное место. Через несколько часов должен был начаться прилив, и колонисты не хотели терять ни одной минуты. Айртон и Пенкроф с проворством моряков, работающих во время аврала, тотчас же прикрепили тали в одной из самых больших пробоин в трюме для того, чтобы было легче вытаскивать наружу ящики и бочки. Затем добычу складывали в лодку и перевозили на берег, где пока все сваливали в одну общую кучу, чтобы впоследствии рассортировать и разобрать все это как следует.