Капитан Нескучаев

– Вот когда я стану президентом – мне никто не посмеет перечить! Ни в чем! – сказала Гильфо гордо.

– Ха! Чтобы стать президентом, надо ехать в другую страну! Да и то там эта должность называется «премьер-министр». Мистер Арчи, у них тоже нет настоящего президента. Они исповедуют особый культ. По их верованиям, на высшей должности обязательно должна быть женщина.

– Ее выбирают в ходе голосования?

– Нет, назначает парламент. Но там очень жесткие требования. Надо иметь определенный вклад в экономику той страны, иметь деловую активность. Даже не обязательно там родиться, главное иметь заслуги в бизнесе. А что, это довольно разумно.

Парни еще немного потанцевали с девицами у пропасти. С Люченцей Гильфо они общались совершенно по-приятельски, в то время как взрослые заискивали перед ней. На обратном пути в лимузин к Аркадию подсел один из важных представителей аппарата главы МИД и стал извиняться за возможное чудачество Гильфо. Профессору ужасно много лет, чуть ли не сто – или уже было сто; он родился в другой стране, а сюда приехал около сорока лет назад, уже являясь известным ученым. Люченца Гильфо – его официальная наследница. О ее происхождении Аркадий не спрашивал. Наличие признанных наследников особым образом упрощает сферу налогообложения, и в ряде случаев наследников иметь выгодно. Относительно этой сферы Аркадий уже просмотрел публикации СМИ, только в них говорили не о Гильфо, а о других старых и влиятельных гражданах, как правило, о бизнесменах. Сотрудник МИДа подшучивал над любовью профессора к долгим беседам, но и сам говорил без конца. Это утомило Аркадия еще больше гор. В результате короткий обзор с рассуждениями он писал лежа, поставив на пол лампу.

– Профессор не хуже прочих. Среди коллег его возраста очень часто встречают чудаки, мы это видели и у зайчиков, и у оленей. Прежний маршал… не имел отношения к науке. Он был просто военный. Наверное, не такой тупой солдафон, как его приспешники, у него же были реальные достижения… до того, как он начал бросать товарищей под огонь драконов. – Аркадий еще раз вспомнил рассказы старших волков о том, как Драконий Глаз сжег целый танковый полк. За оружием драконов непрерывно следили малые разведческие группы; Глаз мог исчезнуть и появиться, однако его перемещение прежде целиком зависело от перемещения драконьих вожаков. Они должны были сперва увидеть цель. Вблизи полка никаких драконов не было. Внезапно в небе вырос желтый диск и от него стали быстро распространяться волны. Это значит, Глаз драконов был почти готов к атаке. Все – у кого были мозги – срочно ринулись от танков. Солдафоны по ним стреляли. Было тогда немного солдафонов… Огонь обрушился и десятки машин сразу исчезли в пламени. Взорвался весь боекомплект. Спустя короткое время на волков набросились драконы. Маршал хотел приманить основные силы драконов? – но Олег Радостин говорил, что драконов в том районе так и не разбили. Те уползли и утащили с собой кладки … Темнота надвигается. Аркадий поставил лампу удобнее.

– Я рассуждаю совсем не о том. Профессора мы описали. Что сказать о его протеже?

Люченца Гильфо показалась ему слишком эксцентричной. Дело не в прическе и не в страсти к спонтанным движениям: она могла вдруг ни с того ни сего запрыгать или убежать, если был простор. Аркадия смутил стиль ее мышления. В разговоре мисс Гильфо почти не использовала слов, характерных для молодежной субкультуры, с точки зрения лексического состава речь ее была почти художественной, при том что ей, как она сама призналась, скучно читать большие книги. Свою позицию она сформулировала так: «Зачем мне какие-то чужие мысли, у меня давно есть свои! Это все написано для денег, только и всего!» Аркадию она начала говорить разные комплименты о нем самом, о его внешности и спортивной подготовке. Ей понравилось, как он отделал тех двух бойцов. И еще ей понравилось, как Аркадий с помощью нескольких линий изображал растения, дома и лица. Аркадий спросил, нравится ли ей рисовать. Ни с того ни с сего Гильфо сказала:

– Вам было жалко тех, кого Вы победили? Вы их били с удовольствием?

– Нет, мисс Гильфо, я практически никогда не бью с удовольствием. Но мне их не жалко!

– Вам вообще никого не жалко?

Аркадий удивился.

– Отчего же, я испытываю сочувствие ко многим. Но те субъекты были мои противники, поэтому зачем мне их было жалеть?

– Вы никого не жалеете! – сказала Гильфо уверенным тоном. – Вы решительный и… злой! Внешне Вы очень мягкий, но в основе, я вижу, Вы жесткий, даже жестокий!