Капитан первого ранга

— Давайте оросим барашка «тавелем», — предложил капитан Пеноэ, который знал, что рискует услышать философские замечания не только по поводу пищеварения, но и весьма неуместные, относительно Понтия Пилата и того, как неприятно допрашивать подозреваемых в шпионаже — совсем недостойное занятие для офицера, — если сотрапезника не прервать. — Он такой…

— Два «ростбифа» желают вас видеть, месье, — сообщил вестовой.

— О нет! — воскликнул капитан Кристи-Пальер. — Только не сейчас, черт бы их побрал. Скажите, что меня здесь нет, Жанно. Возможно, буду в пять. А кто они?

— Первый — Обри, Жак. Утверждает, что он капитан ихнего флота, — отвечал вестовой, разглядывая, прищурив глаза, официальный документ, который держал в руках. — Родился 1 апреля 1066 года в Бедламе [14], Лондон. Род занятий отца: монах. Род занятий матери: монахиня. Девичье имя матери: Лукреция Борджиа. Второго пилигрима зовут Этьен Матюрен…

— Живее, — воскликнул капитан Кристи-Пальер. — Мои панталоны, Жанно, мой галстук. — Для удобства он сидел в исподнем. — Сукин ты сын, где сорочка?! Пеноэ, сегодня мы должны устроить отменнейший обед. Найди одежную щетку, Жанно. Этот англичанин мой бывший пленник, я вам о нем рассказывал. Отличный моряк, интересный собеседник. Вы, конечно, не станете возражать, если мы будем разговаривать по-английски. Как я выгляжу?

— Если встанете на ходули, — отвечал по-английски капитан Пеноэ, — и выкатите грудь колесом, то произведете на них впечатление.

— Приглашай их, Жанно, — произнес Кристи-Пальер. — Дорогой мой Обри! — воскликнул он, заключая Джека в объятия и целуя его в обе щеки. — Позвольте представить вас: капитан фрегата месье Пеноэ — капитан фрегата сэр Обри, а это доктор Мэтьюрин. Одно время они оба были гостями на моем «Дезэ».

— К вашим услугам, сэр, — отвечал капитан Пеноэ.

— Domestique, monsieur [15] — отвечал Обри, покраснев. — Penhoet? Je preserve — je ai — le plus vivide remembrance de vos combatte a Ushant, a bord le Pong, en vingtquatre neuf. — Последовало вежливое, внимательное, но гробовое молчание, и, обратясь к Кристи-Пальеру, Джек спросил: — Как правильнее сказать: «У меня остались самые живые воспоминания о доблестных действиях капитана Пеноэ близ Юшанта в 1799 году?»

Когда капитан Кристи-Пальер произнес эту фразу, в отличие от Обри действительно по-французски, вновь появились улыбки, на этот раз более приветливые; он благодарно пожал англичанам руки и заметил:

— Мы все можем говорить по-английски. Мой коллега — один из наших лучших переводчиков. Давайте-ка сразу приступим к обеду. Вы устали, запылились, выбились из сил. Издалека ли сегодня прибыли? Как переносите эту жару? Необычно для мая. Вы видели моих кузин в Бате? Мы можем рассчитывать на вашу компанию на какое-то время? Как я рад вас видеть!

— Мы надеялись, что вы отобедаете с нами! — воскликнул Джек. — Мы livre une table — заказали столик.

— У себя на родине приглашаем мы, — произнес Кристи-Пальер безапелляционным тоном. — После вас, любезные друзья, прошу вас. Нас ждет скромная трапеза — небольшая гостиница в предместье города, но там есть muscat trellis, свежий воздух, и хозяин готовит сам.

Ведя гостей по коридору, француз повернулся к Стивену и сказал:

— Доктор Рамис снова с нами. Во вторник он вернулся из отпуска. Я попрошу, чтобы он зашел к нам после обеда — он не выносит зрелища застолья, считая нормальную еду убийственным чревоугодием. Наш доктор сообщит вам все новости о произошедшей у нас вспышке холеры и новом виде египетского сифилиса.

— Капитан Обри заставил нас попотеть, — сообщил Кристи-Пальер капитану Пеноэ, располагая ломтики хлеба как располагались корабли эскадры адмирала Линуа. — Он командовал квартердечным бригом «Софи»…

— Как же, помню.

— Сначала он имел преимущество, находясь с наветренной стороны. Но вскоре попал в ловушку — вот мыс, ветер дул отсюда, переменчивый ветер. — Кристи-Пальер заново переживал все перипетии охоты за бригом. — Тогда он мгновенно переложил руль и, точно фокусник, мгновенно поставив лисели, промчался сквозь строй наших судов впритирку к борту адмирала. Хитрый лис, он был уверен, что я не стану рисковать, чтобы не попасть в собственный флагман! И он знал, что «Дезэ» изготовится к бортовому залпу довольно поздно! Он пронесся мимо нас, и если бы ему повезло…

— Что значит «повезло»?

— Если бы ему сопутствовала удача, то он мог бы оставить нас с носом. Но адмирал поднял сигнал «Преследовать». «Дезэ» всего неделю назад вышел из дока, днище у него было чистое, и он любит, когда с раковины заходит свежий ветерок. Короче говоря… Я бы разметал вас по всему морю своим последним бортовым залпом, если бы вы не метались из стороны в сторону, как заяц.

— Прекрасно помню, — отвечал Джек. — У меня душа ушла в пятки, когда я увидел, что вы стали приводиться к ветру. По правде говоря, она ушла туда еще раньше, когда я увидел, что вы делаете две мили вместо моей одной, не потрудившись даже поставить брамсели.