Капитан «Полярной звезды». Повести, рассказы

«Почему ты дал Атме умереть? — спросил он. — Почему мне ты ввел жизненный эликсир, а ей нет?»

«Я опоздал, — ответил я. — Ах, да, ты ведь тоже любил ее. Ты мой друг по несчастью. Как ужасно, что нам суждено прожить многие века, прежде чем мы встретим ее в загробном мире! Какие же мы были безумцы, что бросили вызов смерти!»

«Говори, говори! — злобно усмехнулся он. — Речи ты говорить умеешь. Слушать тебя — только время терять».

«Ты о чем? — вздрогнул я и привстал с постели, опершись на локоть. — Очевидно, мой друг, от горя у тебя помутился разум».

У него на лице промелькнула злорадная усмешка, и он забился в корчах, словно бесноватый.

«Знаешь, куда я иду?» — спросил он.

«Куда?»

«Я иду к ней. Она лежит в дальней гробнице за городской стеной, в том месте, где растут, обнявшись, две пальмы».

«Зачем ты туда идешь?» — спросил я.

«Умирать! — вскричал Пармес. — Умирать! Меня больше не связывают земные путы».

«Но в твоей крови эликсир», — возразил я.

«Я могу от него избавиться, — ответил он. — Я нашел сильный яд, который уничтожает эликсир жизни. Он уже у меня в крови, через час я уйду из этого мира и соединюсь с Атмой. А ты останешься здесь».

Я внимательно вгляделся в Пармеса и понял, что он говорит правду. Его горящие глаза подтвердили, что эликсир больше над ним не властен.

«Но ведь ты дашь и мне этот состав!» — воскликнул я.

«Никогда!»

«Молю тебя мудростью Тота и величием Анубиса!»

«Все твои мольбы напрасны», — жестко проговорил он.

«Так я сам составлю этот раствор!»

«Тебе это не удастся; да, я его получил, но по чистой случайности. В него входит один компонент, но тебе никогда не догадаться, что это. То, что осталось от жидкости, я заключил в перстень Тота, но никто никогда больше не сможет ее получить.»

«В перстень Тота! — повторил я. — А где же он, перстень Тота?»

«Этого ты тоже никогда не узнаешь, — ответил он. — Да, ты победил меня, она подарила свою любовь тебе. Но кому досталась конечная победа? Я ухожу к ней и оставляю тебя здесь — влачи это горькое земное существование. А я разорвал свои цепи! Прощай, мне пора!» — Он быстро повернулся и бросился прочь.

Утром в городе стало известно, что жрец Тота умер.

После этого я затворился в своей лаборатории. Я должен, должен найти это сложное соединение, сила которого столь велика, что уничтожает действие моего эликсира. С рассвета и до полуночи я проводил опыты среди стеклянных сосудов и горнов. Более того, я взял все папирусы и алхимические сосуды жреца Тота. Увы, они не просветили меня.

Порой мне казалось, что я вот-вот уловлю намек, случайно оброненное им слово вызывало бурные надежды, но ни одна надежда не сбывалась. И все же я месяц за месяцем трудился, как одержимый. Когда я чувствовал, что впадаю в малодушие, я шел к гробнице возле пальм. И там, стоя возле саркофага, в котором покоилась земная оболочка той, чья красота сияла подобно редкой драгоценности и была украдена смертью, я чувствовал, что моя возлюбленная рядом, она успокаивает меня, и я шептал ей, что соединюсь с ней, если только смертный ум сумеет разгадать тайну.

Пармес сказал, что заключил свой состав в перстень Тота. Я помнил это украшение. Массивный обруч, сделанный не из золота, а из более редкого и тяжелого металла, который добывают в копях на горе Харбал. Называется он платина. В платину, помнится, оправлен полый кристалл горного хрусталя, в него можно налить жидкость — довольно много капель. Пармес вряд ли скрыл свою тайну в металле перстня из одной только платины, таких в храме великое множество. Не вернее ли предположить, что эта бесценная жидкость запечатана в полость кристалла? Едва я пришел к этому заключению, как наткнулся в папирусах Пармеса на фразу, которая ясно подтверждала мою догадку: значит, какое-то количество его состава все еще существует на свете.

Но как найти перстень? Когда Пармеса готовили нести к бальзамировщику, на его руках перстня не было. Я специально расспросил тех, кто участвовал в процедуре. Не было его и среди вещей умершего жреца. Тщетно я обыскивал все комнаты и залы, где он работал или молился, тщетно заглядывал во все шкатулки и вазы, которые ему принадлежали, тщетно осматривал все его вещи. Я даже просеивал песок в пустыне в тех местах, где он любил прогуливаться; но как я ни бился, все мои труды были напрасны, перстень Тота исчез без следа. И все же мои усилия могли бы увенчаться успехом, не случись непредвиденной беды.

Египет воевал против гиксосов, и все наше войско с полководцами, лучниками и всадниками погибло в песках. Как саранча в засушливое лето, на нас напали кочевые племена. От пустыни Шур до великого Соленого озера что ни день лилась кровь, что ни ночь полыхали дома. Аварис служил оплотом Египту, но сдержать натиск варваров не удалось. Город пал. Правитель и его воины сложили головы, а меня и многих моих сограждан взяли в рабство.