Капитан поневоле

Ночь прошла в тяжких раздумьях. Напротив их двери постоянно дежурили два солдата, возможно, чтобы они просто не натворили глупостей. Утром, когда покормили работников, позавтракали и они с солдатами. А потом хозяин с помощью жестов и слов объяснил им, что пора собираться в дорогу и отправляться в путь. Сборы были недолги, потому что не надо было собирать палатки и прочее снаряжение, которое обычно является непременным атрибутом туристического лагеря. Побросали мелочовку в рюкзаки, подтянули ремни, тщательно расправили носки на ногах и зашнуровали ботинки – можно отправляться в путь. Оказалось, что заводные лошади предназначены для них. Или по крайней мере для их вещей. Это стало ясно, когда старший из солдат показал на их рюкзаки, а потом на лошадей. На их седлах по бокам имелись специальные крюки. Когда ребята сняли рюкзаки с плеч, солдаты быстро обвязали их веревкой, сделав незатягивающиеся петли, которые и надели на крюки, для верности притянув поклажу к бокам лошадей ремнями с пряжками. Это обрадовало, потому что идти налегке намного проще. Хозяин произнес напутственную речь, из которой они ничего не поняли, и попрощался с ними, уйдя в дом. Пока вся процессия выходила через ворота, хозяйская дочка стояла на крыльце и помахивала им рукой, что было, конечно, очень трогательно.

Глава 3

Дорога за вчерашний день подсохла, но встречались еще отдельные участки с грязью. Впереди шагом ехали два солдата с командиром, за каждой солдатской лошадью шла заводная на веревке, тащившая по два рюкзака, за ними брели они сами, а замыкали процессию пять солдат, у двух из которых тоже были заводные лошади, очевидно, с нехитрой поклажей. Быстро вышли из селения, перейдя реку, текущую с гор, по высокому деревянному мосту, перекинутому с одного склона террасы на другой и перекрывавшему пойму. Дальше дорога шла мимо огородов и полей и выходила на террасу вдоль основной реки, которую ребята для себя по-прежнему именовали «Еловкой». Это был явно ухоженный путь, неплохо выровненный и утрамбованный, с поперечными уклонами и сточными канавами по бокам. А вдоль него шли деревянные столбы с какими-то знаками. Принимая темп своего движения за пять километров в час, ребята засекли время и установили, что расстояние между столбами примерно соответствует тысяче восьмистам метрам. Часа через полтора вдалеке показалось другое селение, тоже расположенное, судя по всему, на слиянии рек. Как выяснилось впоследствии, эта местность была довольно густо населена и освоена. Крупные селения стояли на каждом слиянии рек, стекавших с гор, с основной. А их было много. Зачастую, только выйдя из одного селения, они уже видели вдалеке другое. И всюду поля, огороды, пастбища, с небольшими перелесками. Везде им попадались склады длинных и ровных бревен, которые местные сплавляли с гор, а на «Еловке» вязали в плоты и потом спускались на них куда-то дальше. В нескольких местах они видели процесс вязки, а однажды обогнали такой небольшой караван. «Еловка» по мере вбирания в себя новых рек с гор становилась все шире, течение замедлялось, долина расширялась, заснеженный конус горы становился все ближе. В стороны от основной дороги уходили другие. Может, к дальним полям, может, к другим селениям, находящимся не у большой реки. На огородах постоянно встречались работающие люди, все в тех же длинных рубашках и с голыми ногами, мужчины и женщины вперемешку. До обеда сделали два небольших привала, во время которых ребята рассмотрели местных вояк получше. Старший кроме властного и волевого лица отличался еще и более крупной металлической бляхой на шляпе, изображавшей солнце с лучами, окаймленное какими-то ветками с листьями, а также нашивками на плечах рубашки, которые, судя по всему, были погонами. Это была довольно жесткая накладка, возможно, даже с металлической вставкой, которая могла защитить от удара оружием по плечу, обшитая плотной материей. Там на голубом фоне была тонкая продольная полоса красного цвета и небольшая желтая эмблема в виде стилизованного изображения солнца. На краю, у шеи, были какие-то красные же знаки, возможно, буквы, что-то означавшие. Остальные военные носили погоны без эмблем, но с такими же знаками. У двоих, пожилого мужика и немолодой рослой женщины, были поперечные желтые полосы. Фантазировать об их значении и проводить аналогии можно было сколько угодно, но без понятных разъяснений все это для ребят были лишь догадки, которые они пока держали при себе.

За все время пребывания здесь никто так и не осмотрел их вещи и, судя по всему, не рылся в их отсутствие, поэтому разобранное охотничье ружье в чехле по-прежнему было приторочено сбоку на Сашином рюкзаке, а патроны лежали в боковом кармане. Разумеется, демонстрировать местным он его не собирался. Но это наводило на мысли, что к ним относятся с явным уважением, намереваясь максимально вежливо доставить туда, где все должно разъясниться и для них, и для кого-то еще.