Капитан Риччи (СИ)

========== Имя ==========

Темнота окружала ее. Секунду назад вокруг полно людей и света, и вдруг не осталось ничего, кроме темноты, словно самой безлунной ночью без единой звезды.

И человека в длинном плаще, чье лицо было закрыто капюшоном. Но его нахождение здесь не удивляло, словно он был продолжением пустоты.

— Кажется, твоя игра закончена, — сказал он. — Хочешь продолжить?

— Просто так? — спросила она, чувствуя подвох.

— На моих условиях.

Темнота вспыхнула мириадами звезд, и ослепительный белый свет поглотил ее.

***

Солнце вставало из моря.

«Красиво», — подумала она. — «Красиво… но где я и как тут оказалась?!»

Она оглянулась: перед ней расстилалась бескрайняя водная гладь, под ее ногами лежала узкая полоска песка, а за спиной темнели неприветливые заросли.

Как она сюда попала?

При попытке вспомнить заболела голова. Отдельные смутные образы замелькали в ее голове: дом, семья, школа и приятели… но ни одного намека на то, как она очутилась на безлюдном морском берегу.

Голова раскалывалась все сильнее, пока она не смирилась с тем, что пока не может восстановить в памяти ничего конкретного, ничего, за что можно ухватиться. Даже своего имени.

Из одежды на ней была только пижама. Что должно было произойти, чтобы она оказаться на берегу в одной пижаме, даже без тапочек?

Она оглянулась, но на побережье не было ни других людей, ни ключа к разгадке. Только разный мусор: обломки досок, обрывки веревок и клочки ткани.

«Похоже на останки разбившегося корабля», — подумала она внезапно, словно кто-то шепнул ей несколько слов на ухо. — «Деревянного корабля с парусами».

Могла ли она плыть на погибшем у этого берега корабле? Разум говорил, что такая версия логична. Но память подсказывала ей, что они никогда не плавала на подобных кораблях прежде — и никогда не видела моря до этого дня.

«Я могла просто забыть об этом», — подумала она. — «Не могла же я возникнуть здесь из ниоткуда».

Голова снова заныла — от тупой ноющей боли не помогло избавиться даже массирование висков.

Жутко хотелось пить. Она наклонилась и зачерпнула воды из моря, отхлебнула и начала яростно отплевываться. Она забыла о том, что вода в море соленая.

Теперь горло жгло. Инстинкт — или какая-то часть сознания — подсказывал ей, что там, где растут деревья, должна быть вода. Она несколько секунд с сомнением и страхом смотрела на заросли прежде, чем шагнуть под тень пальм.

Кроны и ветви закрыли от нее море и небо — она шла по зеленому туннелю, чувствуя себя то ли в убежище, то ли в ловушке. Через несколько минут она уловила звук бегущей воды. Вероятно, жажда обострила чувства, потому что очень легко было пройти мимо лениво бегущего ручья.

В поисках не топкого и не заросшего колючей травой места для подхода к воде она прошла выше и нашла небольшое озеро, из которого ручей вытекал. От воды несло тиной, в ней росла и плавала невообразимая гадость, но ей, жадно зачерпывающей прохладную пресную воду сложенными ладонями, было плевать.

Напившись, она начала разглядывать свое отражение — непримечательные черты лица, русые волосы по плечи, растрепанные и вставшие дыбом, и серые глаза с оттенком мутно-зеленого. Никаких воспоминаний не проснулось. Все, что она ощущала — это голод.

По пути она видела ягоды и плоды на некоторых кустах и деревьях, но они не были ей знакомы, и потому она не рискнула попробовать ни одного.

Следуя течению ручья, она снова вышла к морю и бездумно побрела следом за своей тенью — взошедшее солнце неприятно слепило глаза, поэтому она отвернулась от него. К полудню она дошла до скал. Волны разбивались о крутые утесы, и продолжать путь не было никакой возможности. К тому же стало слишком жарко. Снова захотелось пить, и пришлось возвращаться к ручью.

Напившись и немного остыв в тени деревьев, она отправилась по пляжу в противоположную сторону. Через несколько часов она наткнулась на еще одно непроходимое нагромождение камней.

Теперь остался только один путь — напрямую через джунгли. Но в отсутствии такого ориентира, как береговая линия, она боялась заблудиться и потерять возможность вернуться к источнику воды. К тому же ее тонкая пижама явно не предназначалась для подобных путешествий, да и ноги ее, непривычные к ходьбе босиком, ныли. Казалось просто чудом, что она еще ни разу не порезалась, хотя несколько раз наступала на острые камни или раковины.

Так что первую ночь она провела, свернувшись клубком, обхватив руками мерзнущие ноги, под одним из деревьев, на куче нарванных веток.

Наутро есть хотелось так сильно, что она рискнула подобрать несколько плодов, опавших с дерева — на вкус они оказались сладковатыми и водянистыми. Плохо ей не стало, и она ела их еще, пока не почувствовала насыщения — и навсегда возненавидела их вкус.

Она бродила по берегу, разглядывая вынесенный прибоем мусор: водоросли, деревяшки, пустые раковины и мелких рачков. Пыталась вспомнить хотя бы свое имя, пока не начинала раскалываться голова, и думала о том, что раз ее не ищут, то надо попытаться самой найти людей. Но «искать других людей» означало «идти через джунгли», поэтому она откладывала путешествие.