Капитан Шопот

Терпеливейшие из всех — анонимы. Аноним всегда имеет времени вдоволь, ему некуда спешить, он может годами выбирать удобный момент, чтобы нанести вам самый сильный удар, он не признает успехов частичных, он максималист по убеждению: если уж торжество, то абсолютное, если убивать, то окончательно, если уничтожать, то дотла. Кто родил первого анонима, из какой эпохи выскочило это подлое ничтожество, эта жалкая дрянь, эта куцая душа? И как он мог зацепиться за нашу почву, надеть личину порядочности, а то и нашего друга; где набирался нахальства, чтобы смотреть в глаза честным людям; как захватил уютнейшие места, выгоднейшие высоты, откуда он видит все, сам оставаясь невидимым? Его никогда нет возле тебя там, где ты творишь, где обливаешься потом, где встаешь на бой с врагом, падаешь от ран, умираешь. Он не даст ребенку краснобокое яблоко, не подарит людям белый хлеб, он не вынесет никому кружку воды, а если и вынесет, то не пей этой воды, потому что она с ядом! Аноним приходит к тебе только тогда, когда ты в горе и в беде и не для того, чтобы помогать, а чтобы не дать тебе подняться, добить тебя, уничтожить! Он приходит и в минуты самой большой твоей радости, чтобы отравить радость черной ложью. Аноним «правдив». Он знает, что откровенное вранье только повредит его коварной деятельности, и потому упорно собирает крупицы правды для своей писанины и начинает с правды, только с правды! А потом незаметно, с ловкостью, которой позавидовали бы все дьяволы из всех адов, мало-помалу выращивает из этих незаметных зернышек правды ядовитые стебли зла, а уже на них пышно распускаются огромные, липкие, смрадные цветы лжи и поклепа, понюхав которые, человек должен проникнуться неоправданными подозрениями и недоверием. Не к анониму, нет! Он хорошо изучил механизм человеческих ощущений, он знает, на какие слизистые оболочки должен действовать его злой цветок, он всегда стремится достичь именно того эффекта, на который рассчитывал. У анонимов прекрасная репутация, внешне они порядочнейшие граждане, в своих тайных поклепах они тоже прежде всего козыряют своими гражданскими заслугами, обливают грязью свои жертвы с незапятнанных трибун ортодоксии и лояльности. Поймать анонима очень трудно. Он неуловим, как таинственный возбудитель ужаснейшей болезни — рака. И поэтому, наслаждаясь своей безнаказанностью, он наносит новые и новые удары, он неутомимо плетет свою паутину, он...

...Если вы рано ложитесь спать, он напишет, что такой-то и такой позорно спит в то время, когда все советские люди самоотверженно трудятся для построения коммунизма. Если вы ложитесь заполночь, он напишет, что вы прогуливаете целые ночи, в то время как все советские люди... и т. д. Если вы смеетесь, он напишет, что вы потешаетесь над нашими успехами. Если вы опечалены, он напишет, что вам мало наших успехов. Ох, если, если, если!..

Так вот, аноним не стал мешать первому счастью капитана Шопота и Богданы. Сжимая кулаки, он представлял себе их первую ночь в небольших белых комнатках, обставленных более чем скромно стараниями старшины Буряченко, хотя, искренне говоря, никто не может признать за анонимом способности представить чье-либо счастье. Со скрежетом зубовным думал он об их первом поцелуе, хотя и не верил, что кто-либо на земле имеет право на поцелуй, кроме него, его величества доносчика. Сомнамбулически остекленелыми глазами следил он из невидимой дали за тем, как разрастается любовь между этими двумя; мобилизовав свои неисчерпаемые запасы равнодушия, он велел себе молчать, еще и еще, ибо знал, что может выдать себя торопливостью, а еще знал, как это хорошо — бить не сразу, а немного спустя, когда двое прирастут друг к другу не минутным увлечением, а длительным, проверенным, вечным чувством. Он ждал осень и зиму, ждал весну и дьявольски захохотал, узнав, что Богдана ожидает сына. Он смеялся молча, незаметно, владел хитрым даром загонять смех вглубь, только там содрогались и подергивались его вонючие кишки: «Ах-ха-ха! Ах-ха-ха! Вот теперь мы и возьмемся за вас! А ну-ка за ушко да на солнышко! Ах-ха-ха!»

И каким же точным был аноним! Все совпадало, все сообщаемое им опиралось на проверенные основы истины, все факты возведены в такое стройное и абсолютно прочное сооружение, что развалиться оно не могло ни от каких толчков, а если бы даже и нашлась такая сила, то так или иначе под ее развалинами непременно должны были погибнуть Богдана и Шопот.

Началось с приезда на заставу неопытного капитана Шопота, который впервые попал в эти края и не знает, что здесь происходило раньше и какие опасные люди живут здесь и на что они способны.

Аноним знал частичку истины о том, что капитан Шопот недавно прибыл на заставу, но, как всякий аноним, он зацепился за самую первую и самую малую правду. Да, в конце концов, разве анонима интересовали сложные перипетии жизни капитана?