Капитан [СИ]

— А? Да, пока хватит! Слушай Витя, ты чертовски интересно рассказываешь! Не думал после войны в журналистику податься? — спрятав блокнот в полевую сумку Юрка поудобнее устроился, навалившись на поручень мостика.

— Ты чё, с дуба рухнул? — засмеялся я — я китобой! Половина команды «Шторма» китобои! Больше ничего кроме как охотиться на китов и стоять на мостике я не умею. Я первый свой орден получил как раз как лучший гарпунёр! Нет, конечно возможно, что скоро я на пушки и смотреть не захочу, но водить китобойца на промысел я смогу всегда! Признаюсь, честно, я даже раньше мечтал, что бы меня списали на берег, всё у меня через одно место получалось, но потом втянулся и полюбил это дело! Это же свобода! Ты сам себе хозяин на своем корабле, иду куда хочу, главное план выполняй! Нет, я буду капитаном, единственное на что я китобойца могу поменять, так это на круизный лайнер! Вот в кругосветку бы я сходил, или на Южный полюс!

— Да ты Витя романтик! — смеется Юра — я думал легендарный Жохов такой весь из себя прожженный и суровый морской волк, а ты совсем не такой.

— В смысле не такой⁈ Сам ты не такой, а я такой! — я с трудом подавил в себе желание развить шутку, не поймут — всех на подоконнике в три ряда по стойке смирно построю! Это с тобой я добряком прикидываюсь, так как ты гость. А ты на палубу посмотри, кто ни будь шатается без дела? Другое дело, что с мужиками мы прошли такое, что они мне как братья, даже больше, и они меня не подведут, на них орать не надо, а вот новички бывают нарываются. Вон, старшина новый, бомбомёт осваивает, так ты на него глянь. Морда зеленая от морской болезни, всё в кубрике отлежаться норовит, хрен ему! Пока он не отвыкнет от своего склада, я его гонять буду как сидорову козу! Лучшее лекарство от морской болезни — это пахать как конь! Да старшина⁈

— Так точно товарищ капитан! — тут же вытянулся по стойке смирно бывший завсклада.

— Вот, и этот на путь исправления твердо встал! Молодец старшина, продолжайте занятия!

— Жесткий ты командир. Я вот смотрю на твоем тральщике все награды имеют, все кроме этого старшины, ни одного матроса не видел, чтобы или орден, или медаль на груди не висела. Боевая у тебя команда!

— Все они со мной в десанте были, за который мне звёздочку повесили, лично командующего просил, что бы не разделяли нас. Некоторые, уже по три ордена имеют. Вон Гришка, он мой боцман ещё с довоенных времён, Иваныч, Сидоренко, «дед» мой, Колька сигнальщик, вся палубная команда, мы с начала войны вместе, где я был, там и они были! Эти железяки на груди только их заслуга. Или вот мой новый замполит, механик бывший, так он у «деда» в машине всё время, на мостике не появляется, со мной последним с плацдарма уходил, скромнейший человек!

— Я прям вам завидую! Команда как семья, хорошо с братьями служить!

— Служить хорошо, а вот братьев терять тяжело. А у нас потери большие были, бывших китобоев на пальцах пересчитать можно. Даст Посейдон, мы назад вернёмся, во Владивосток, а там их жёны, матери, дети и я, их капитан… Я живой, а они погибли. Даже не знаю, как им в глаза смотреть буду.

— Это война Витя, тут как карта ляжет — начал утешать меня Юра, но в это время на идущем впереди дозором тральщике, прожектором начали передавать сообщение: «вижу на воде шлюпку», и я немедленно дал команду увеличить ход до полного.

Шлюпка была полузатоплена и вся пробита пулями, в жутких позах в ней застыли мертвецы. Несколько моряков и самое ужасное — женщины и дети. Кто-то не пожалел патронов чтобы добить раненых контрольным выстрелом в голову. Гриша стоял по колено в перемешенной с кровью воде и аккуратно ворочал трупы, на его лице не дрогнул ни один мускул и только те, кто знал его так же долго как я, могли понять, что боцман просто в ярости.

— Сними это корреспондент! Вот как есть сними! Смотри что гниды делают! Ну потопили судно, но зачем спасшихся расстреливать⁈ — зря Гриша на оператора наезжал, камера «лейка» уже давно стрекотала, фиксируя факт военного преступления.

— Откуда шлюпка Гриша? — задал я вопрос, который очень меня волновал, нужно узнать, что за судно погибло и когда это произошло, возможно они успели передать сигнал бедствия и сообщит кто их убивает.

— «Александр Сибиряков», ледокольный пароход.

— Что с ними случилось? — дернул меня за рукав Юрка, который тоже без перерыва щёлкам затвором фотоаппарата.

— Пока не ясно, но скорее всего подводная лодка их потопила, а потом всплыла и добила выживших. Дойдём до Диксона, узнаем точнее, у нас радиомолчания, а в Диксоне мощные радиостанции, возможно они приняли от них сигнал бедствия. Так Гриша, тела поднять на палубу, шлюпку на буксир. Всем усилить бдительность, нам полдня пути до Диксона, никому не расслабляться.