Капитан Ульдемир.Фантастическая дилогия.

Он умолк и стоял, переводя взгляд с одного человека на другого. Но люди больше не смотрели на него. Они смотрели на тело Монаха. Смотрели и медленно отступали. Медленно и неудержимо.

Стоявшая на коленях возле Никодима Анна встала.

— Прощай, Ульдемир, — сказал она.

— Анна! — сказал он. — Нуш! Ты…

— Я — с ними. Там моя жизнь.

— Ты… навсегда?

Она странно улыбнулась.

— Не знаю, Ульдемир. Может быть, потом… когда-нибудь… Но сейчас не пытайся удержать меня. Прощай, Ульдемир.

Она уходила. Капитан сделал шаг к ней. Уве-Йорген положил руку на его плечо.

— Приказ, капитан. Твой приказ. И катер готов.

— Летим!

— Если позволишь, мы пока останемся здесь. Проследим, чтобы все кончилось мирно. И похороним Никодима. Он был хороший парень. Мне жаль.

Капитан колебался лишь секунду. Он смотрел вслед уходящим людям, почти уже не видимым из-за пыли. Потом побежал туда, где стоял катер.

Оставшиеся на земле проводили глазами взвившуюся машину. На дороге валялось немало брошенных уходившими предметов; среди них отыскались две лопаты. Трое подняли тело Никодима, отнесли в сторону от дороги и принялись рыть могилу.

— Гроба нет, — сказал Уве-Йорген. — Что же, это война. Очень маленькая война, но очень большая беда. Как ты думаешь, Георгий?

Спартиот молчал, стиснув челюсти. Потом проговорил:

— Мне больше нельзя жить среди людей.

— Это война, — повторил Рыцарь, — и бывает, что попадают в своих. Но пусть этого больше никогда не будет.

— Мне нельзя больше жить среди людей, — повторил Георгий.

— Тьфу! — сплюнул Уве-Йорген. — Ничего себе солдаты были в ваше время… Ладно, старший здесь — я, так что слушай мою команду. Вслед за отступавшими — шагом марш. Ульдемир пришел из леса, значит, его катер где-то там. Девушка знает где. Маленький, но втроем мы как-нибудь разместимся. Приходит время сказать этой гостеприимной планете последнее «прости».

— Ты думаешь, — сказал Питек, — капитан догонит, если Рука уже начал атаку? Время ведь истекло.

— Капитан хорошо летает, — сказал Рыцарь, — в пространстве — не хуже нас. На малых высотах у него, конечно, не то, но в данном случае это не имеет значения.

— А если не догонит? — спросил Питек, в упор глядя на Рыцаря.

Уве-Йорген понял.

— А если не догонит, — сказал он, — мы вернемся сюда. И что бы ни ожидало этих людей, то же самое будет ожидать и нас. Согласны? Тогда шагом — марш!

* * *

Аверов вошел в пост управления. Он выглядел слегка встревоженным.

— В чем дело, Рука?

Гибкая Рука поднял на него глаза.

— Срок истекает, — сказал он, кивнув в сторону главного хронометра. — Займите свое место по стартовому расписанию и готовьтесь работать с установкой.

— Погодите, инженер. Я понимаю, что вестей нет, но думаю…

— Думать больше не надо, — сказал Рука. — Надо делать.

Аверов сказал умоляюще:

— Только не торопитесь, ради всего святого! Все ведь может оказаться ненужным. И приведет к гибели стольких людей…

— Разве люди бессмертны? — спросил Рука.

Аверов с досадой махнул рукой.

— Нет, конечно. И все же…

— Разве каждый из них не должен умереть?

— Ты смеешься надо мной, Рука? Что за глупые вопросы!

— Постой. Что же волнует тебя? То, что так они умерли бы в разное время, а теперь умрут все вместе? Это?

— Ну как ты не понимаешь! Одно дело, когда умирает кто-то, но в живых всегда остается больше. И совсем другое — когда умрут сразу все…

— Но ведь рано или поздно все умерли бы!

— О, ты совсем не понимаешь меня…

— Да, не понимаю, доктор. Ты говорил, что мой народ умер, и народ Георгия, и капитана. И еще один народ умрет. Что же в этом нового? Зато твой народ останется. Ты должен радоваться, доктор.

— Рука… Что же ты намерен делать?

— То, что должен. Выполнить приказ. Сейчас я уведу корабль с орбиты. Будем удаляться от звезды. Потом уравновесимся. Я поверну корабль. И мы пойдем в атаку. Ты включишь установку, или же это сделает компьютер. Звезда начнет гаснуть. И Земля будет спасена.

Аверов подумал. Сжал губы.

— Хорошо. Наверное, ты прав. Время действовать. Но после окончания воздействия мы вернемся сюда, чтобы забрать наших с планеты. А может быть, и не только наших. Непременно. Иначе… иначе я сейчас же выведу установку из строя. Сожгу эмиттер!

— Да, — согласился Рука. — Мы вернемся.

Он помнил, что, выполняя порученное, корабль может погибнуть и сам. Пусть: жить все равно будет больше незачем.

* * *

Включив минимальную тягу, Рука увел корабль с орбиты, чтобы набрать необходимую для разгона дистанцию. Автоматы вели машину. Гибкая Рука курил. Он медленно, с удовольствием выпускал дым, тянувшийся полосой, как Млечный Путь.

* * *

Катер взвился так стремительно, словно он и сам понимал, как нужно нам спешить и почему нужно.

Сейчас нельзя было смотреть на хронометр. Надо было сохранять спокойствие. Иначе можно было в два счета испугаться, и уж тогда стрелка наверняка обогнала бы меня, а мне нужно было, чтобы получилось наоборот.