Капитан Ульдемир.Фантастическая дилогия.

Люди пробирались по институтским подземельям, светя себе сильными фонарями и все же налетая на неожиданные углы и ребра, подставленные неизвестно откуда взявшимися глыбами, обломками стен, провалившимися перекрытиями с торчащими когтями арматуры, обрывками кабелей, кусочками металла и пластика, еще недавно бывшими мебелью и оборудованием. Коридор этот был знаком Фораме давно, изучен вроде бы как свои пять пальцев, — сейчас сориентироваться здесь казалось невозможным, все не так, ни одной привычной черты, линии, предмета; пройденное расстояние можно было учитывать лишь интуитивно, пророю пять пройденных метров могли показаться пятьюдесятью, иногда же — наоборот. Все трое молчали, только изредка шедший впереди Форама произносил: «Осторожно», или «Внимание!», а если предупреждение запаздывало или не так воспринималось, сзади доносились одно-два слова, высказанных негромко, но экспрессивно, а еще чуть позже подобные же слова, точно эхо, возвращались, отраженные замыкавшей шествие четверкой. Чем дальше, тем идти становилось опаснее и страшнее, люди, видимо, приближались к месту взрыва, обломки в тысячи килограммов веса громоздились один на другом, иногда, как безошибочно определял Форама, в состоянии крайне неустойчивого равновесия; очень хотелось вернуться, но он заставлял себя идти вперед: так или иначе, сам он это придумал, и в придумке этой был немалый смысл. Остальные же понемногу отставали, потому что ситуация не казалась им такой, где уместно было бы жертвовать жизнью: то была бы не та жертва, за какие ставят памятники и навечно заносят, а просто придавило бы тебя глыбой, насадив на зубья арматуры, как маринованный грибок на вилку, — вот и вся романтика… Наконец Форама определил, что где-то здесь и надо было начинать поиски нужных ему дверей; он остановился, обернулся и, осветив сопровождающих, проговорил негромко:

— Обождите немного, здесь опасно. Попробую обнюхаться…