Капитан звездного океана

Мороз продрал меня по коже. Точечная ловушка, Блуждающий в Пространстве обжорный пятачок! Все притягивает, ничего не выпускает. Попадешь в ее зону — не выберешься. А и выберешься родная мать не узнает: нагишом пойдешь гулять. Впрочем, так ли, не так ли — поди проверь. Еще ни один, кто с ней столкнулся, поведать о ней не мог. Даже самые бывалые-разбывалые навек сгинули.

Рвануло нас — и поволокло. Крутило, швыряло, мотало, дергало, трясло, наизнанку выворачивало — жуткий космоворот! Вместе с нами и мимо нас мчалась всякая всячина — от консервных банок до целых планет. Прокувыркался лунный серпик примерно недельной фазы, острым углом подцепил нас за бортовой фонарь, потащил за собой. Насела на капсулу солома, пыль, какие-то перья, лузга от семечек. Вдруг взревел приемник — все пойманные Черной Дырой радиоволны метались вокруг нас как сумасшедшие.

— Приехали! — Дядя Исмаил тяжело вздохнул. — Вылезай, прогуляемся.

Ком вокруг Дыры рос. Побрели мы, спотыкаясь и падая, под градом вновь притянутых вещей. Миновали перевернутый вверх тормашками маяк. Паровоз. Бетонную трубу. Перепрыгнули на прилепившийся сбоку астероид. С неба чуть не на наши головы шмякнулся детский самокат. Древняя безмоторная модель, на которой едут, отталкиваясь от земли. Дядя Исмаил поднял его, пинком проверил шины.

— Садись, Олененок. Обозрим окрестности.

С трудом уместились. Оттолкнулись. Лавируя На неровной поверхности, покатили к горизонту. Но тут же налетели на ржавого робота — он валялся, уткнув антенны в грунт. Сначала я решила: какой-нибудь незадействованный, выключившийся из ума, брошенный хозяевами. Но робот выпрямился, по складам произнес:

— Тс-с! Ти-хо! О-ни и-дут!

Я приложилась ухом к почве. Внизу что-то дребезжало и лязгало. Доносилась лихая киберячья песня:

Мы — раз! —
Разгрызаем
Планету изнутри.
Мы — два! —
Давим стены,
Возводим пустыри!
Мы — три (Трень!) —
Тренируемся
От ночи до зари…
Мы любим зло и беды,
Победы и обеды,
Зловреды-камнееды,
Кибер-дикари!
Мы — пять! —
Пятна плесени на Солнце разведем.
Мы — шесть! —
Жесть напялим
На каждый водоем.
Мы — семь! —
Семафоры
Несчастья в тыщу ом!
Мы восемь раз по восемь
Вселенную сжуем!

Под такую дурацкую песню дружно грызли изнутри нашу микропланету свирепые космики.

Грунт возле нас треснул, провалился. Из ямы строем вылезли жующие разбойники.

— Присоединим планету к изгрызенным ранее! — проскрежетал Кибер-Главный с рогатым серебряным черепом. И махнул манипуляторами в нашу сторону: — Вместе с местным населением.

Старичок-робот зааплодировал.

— Эт-то еще что за рухлядь? — рявкнул Кибер-Главный. — Убрать!

И наступил гусеницей.

Бедного робота в мгновение ока разобрали по винтику и сложили ровной кучкой. Возле нас выставили охрану. Дядя Исмаил кашлянул и строго сказал:

— Нас нельзя при-соединить. Я — наизнаменитейший военный советник Май Люто-Мудрый. Они оба, — он кивнул на меня и на кучу оставшихся от робота деталей, — у меня ассистентами…

— Асы? С тентами? Разрядно! — Главный гулко постучал кулачищем по лбу. Указал манипулятором на охрану: — Убрать! — Повторил жест в сторону деталей: — Собрать! Сложить! Доложить! Мне нужны военные специалисты. И асы. С тентами.

Робота мгновенно сляпали, смазали, покрасили. Привязали за спину зонтик-тент.

— Спасибо! — обрадовался помолодевший робот.

— Молчать! — рявкнул Кибер-Главный. — Отвечать! План военный покорения Вселенной! И чтоб без всяких эмоций!

— Вас мало для завоевания мира! — отрывисто бросил дядя Исмаил.

— Хо! Мало! Продуй локаторы! — Главный затрясся от возмущения. — Сейчас увидишь. Стройся!

От горизонта до горизонта протянулись железные ряды киберов — одинаковые, рослые, вооруженные, с серийной улыбкой на чугунных губах. Одновременно щелкнули гусеницами. И поверхность выеденной изнутри планеты не выдержала, вдавилась, образовала огромную чашу. Со склонов ее к центру, которым нечаянно стал Кибер-Главный, кувырком посыпались, сминаясь и разваливаясь на лету, лавины космиков. Нас бы вмиг расплющило горой металла и пластика. Но Главный и пять телохранителей окружили нас шестигранным сводом, прикрыв своими телами от обломков.

Я решила, теперь-то нас и прихлопнут. Но Главный расхохотался, тряся рогатым черепом:

— Хитрец, Люто-Мудрый! Никто еще не наносил мне такого поражения! Беру тебя на службу. Советником. Нельзя пропадать таким раз-руш… много-рушительным задаткам…

Телохранители, прорезая хлам, вознесли нас на вершину образовавшейся пирамиды. Главному подали посудину величиной с кухонную раковину. В посудину из каменного бурдюка плеснули дымящейся лавы. Главный отхлебнул, понюхал валун:

— За мир! Чтоб им правили космики! У тебя, советник, и вообще у людей, конституция хлипкая. Не для войны. Только мы несокрушимы и вечны.