Капитан звездолета

— Это удар в спину! — раздался яростный крик Патрика Лоу. — Ты хочешь, чтобы мы не вернулись на Землю?!

— Нам не удалось уйти от роя «ракеток», — продолжал Новак. — Через тридцать часов будет предпринята попытка уничтожить рой… — Ты не сделаешь этого! — громыхнул в динамике голос Максима. — Ты сошел с ума! — На экране было видно, как Максим попытался подняться, но, сломленный перегрузкой, рухнул обратно в кресло. «Итак, двое… Пока работают двигатели, никто не сможет ничего сделать».

— Это позор! Неслыханное предательство!

«Трое… И Торрена с ними. Жаль, его наблюдения за движением роя сейчас очень нужны».

— Это месть! — голос Сандро дрожал от возмущения. — Я знаю, он мстит «ракеткам» за первую экспедицию, за то, что тогда на Странной планете погибла Анна Новак.

«Четверо… И Малыш с ними. Плохо… — Новака на секунду охватил страх. — Неужели я останусь один? Я ничего не смогу сделать… Тогда только одно, звездолет не свернет с этого пути. Мы не вернемся на Землю…» Он продолжал говорить:

— В нашем распоряжении около пятидесяти часов по субъективному времени. Если за этот срок мы уничтожим рой, запасов антигелия хватит для возвращения на инерционную траекторию. В противном случае «Фотон-2» не сможет выйти в район солнечной системы.

— Неправда, Новак! — крикнул Торрена. — У нас гораздо больший запас антигелия. Его хватит на месяц отклонения.

— Следует учитывать, — возразил Новак, — что часть антигелия придется истратить на истребление «ракеток»… — Он помолчал. — Предлагаю членам экипажа прекратить бесплодную дискуссию… После остановки двигателей всем следует собраться в общем зале для разработки плана действий.

— Я с вами, Новак! Слышите? — это сказал Ло Вей. В его тонком голосе звучала твердая решимость. — Вы правы — и я с вами.

И тотчас же из другого динамика крикнул Максим Лихо:

— Вас двое, нас четверо. Мы не дадим вам совершить преступление! Слышите, не дадим!

* * *

…Конечно, идти в общий зал не было никакого смысла. И Новак совершил еще одно преступление, обдуманной гнусности которого ему не забыть до конца своих дней. Он предупредил по проводной связи Ло Вея, чтобы тот опоздал к началу сбора в общем зале. Они встретились у его дверей. Ло был бледен, но решителен:

— Что вы думаете сделать?

— Прежде всего запереть их здесь. — Антон мотнул головой в сторону общего зала. — Иначе они помещают…

— Что вы, Новак… — Ло Вей нахмурился и опустил голову. — Это же… — он с трудом нашел почти забытое слово, — обман.

Нам еще четыре года лететь вместе. Как мы сможем смотреть им в глаза?

— Иначе нельзя. Мы ничего не сможем сделать… — глухо ответил капитан. — Может быть, потом они поймут, что мы сделали это в интересах человечества… Ну, действовать!

Вверху в стене была утоплена герметическая «дверь безопасности», которой еще ни разу не пользовались: она была предусмотрена во всех кабинах звездолета на тот случай, если метеорит пробьет оболочку корабля и воздух начнет из коридора вытекать в пространство. Новак сломал стекло автомата, приводящего дверь в действие, подвинтил нужные рычажки — сплошная полоса блестящей брони мягко опустилась по направляющим до пола. Ло Вей накрепко завинтил два затвора — вверху и внизу двери…

Все это было проделано быстрее, чем в зале успели что-либо понять. Но как только Новак отнял руку от автомата — на него навалилось никогда еще не пережитое ощущение совершенной подлости; что-то непередаваемо грязное и мутное вторглось в ясный мир его мыслей и поступков. Там, за дверью, были товарищи, с которыми он жил, работал, делил и мысли, и опасности, и радости удач. Горячий, вечно увлеченный новыми идеями Торрена; хладнокровный и умный экспериментатор Патрик Лоу; Максим, с которым они пережили неудачу и горе первой экспедиции на Странную планету; Сандро Малыш… Антон взглянул на Ло Вея и увидел в его глазах то же: омерзение, отвращение к нему и к себе.

Реакция была настолько сильной, что они едва не бросились вместе отвинчивать затворы. Потом они овладели собой.

VII

— Антон, зачем вы разогнали звездолет до такой скорости? Трудно будет возвращаться на расчетную траекторию.

— Чтобы уничтожить рой наверняка… так получилось по расчетам… — голос капитана звучал прерывисто. Он только что закончил установку контейнера с антигелием на носу ракеты и сейчас, прислонясь к стенке кабины, расшивал скафандр. — Видите ли, наша разведочная ракета не может развить ускорение больше одного километра в секунду за секунду… При малых скоростях «Фотона-2» и роя она покроет расстояние между ними за 45–50 секунд. Это огромное время в восприятии «ракеток» — они успеют заметить ее и обогнуть. Или просто разлететься во все стороны, кто знает? Пришлось бы выпустить огромный заряд антигелия — почти половину нашего запаса. Это было бы опасно для звездолета, взрыв мог бы повредить его, понимаете?