Капитаны школы Виллоуби

Даже одноклассники Ридделя не высказывали ему сочувствия, не один недружелюбный взгляд скользнул по нему, когда он садился на свое место. Только двое или трое смотрели на него участливо, но и те сомневались, справится ли он со своими новыми обязанностями.

К счастью для Ридделя, он не замечал всего, что происходило вокруг, полностью поглощенный теми новыми ощущениями, которые вызвали в его душе последние дружеские слова директора.

Совсем другие мысли занимали его фага Тельсона. Того внезапно осенило, что если Ридделя назначат, то он, Тельсон, станет фагом главного капитана, и он недоумевал, радоваться ли этому обстоятельству или огорчаться. Он поделился своими соображениями с верным другом Парсоном.

– Ты со мной не шути: теперь я фаг главного капитана, важная особа! – говорил он. – С завтрашнего дня буду записывать в тетрадку всех, кто опоздает на молитву. Смотри не попадайся, а то и тебя запишу!

– А приятно быть фагом главного капитана? – спросил Парсон.

– Как тебе сказать?.. С одной стороны – приятно, а с другой… Ведь чтобы записать всех опоздавших, нужно быть на месте первым. Шутка ли!

– Что ж? Прикажи, чтобы не звонили на молитву до твоего прихода, и дело в шляпе. Ведь ты теперь такая важная персона!..

– Смейся, смейся! А я, право, начинаю серьезно задумываться над своим новым званием. С одними классными капитанами сколько хлопот наживешь: ведь все приказания от Ридделя будут идти через меня, а еще неизвестно, придется ли это им по вкусу.

– Да, брат, трудно тебе будет… Однако тише! Надзиратель смотрит на нас…

И друзья притихли.

Классные капитаны собрались в библиотеке, как велел директор. Они знали, о чем он с ними будет говорить, и их вид ясно показывал, что они недовольны его решением.

Большинство из них искренне желали пользы школе и были убеждены, что, вручая Ридделю бразды правления, директор делает серьезную ошибку. Каждый думал, что имеет достаточные основания для такого мнения и что в его нежелании видеть Ридделя капитаном личная неприязнь не играет никакой роли. Многие были уверены, что они сами могли бы занять эту должность с куда большей пользой для школы, и обвиняли директора в пристрастности.

Речь директора была краткой.

– Наверное, джентльмены, все вы догадались, зачем я созвал вас, – начал он. – Виндгам, которого все мы любили и уважали и который много сделал для школы, уехал, и вы остались без главного капитана. Издавна повелось, что в главные капитаны школы выбирается первый ученик старших классов. Закона такого нет, это только обычай, и если бы возникли особые причины, по которым следовало бы нарушить этот обычай, он легко мог бы быть нарушен…

Тут присутствующие вздохнули с облегчением и стали слушать внимательнее. Последние слова директора очень походили на предисловие к приятному известию, что будет назначен не Риддель, а кто-нибудь другой. Но те, кто так подумал, скоро осознали свою ошибку.

– В данном случае я не вижу таких причин, – продолжал директор. – Риддель, первый ученик старшего класса, вполне понимает свои новые обязанности и, я уверен, сумеет их выполнять. Надеюсь, что все вы поддержите его усилия сохранить порядок и достойное положение нашей школы. Я убежден, что если вы будете дружно делить между собой как труд, так и досуг, то ни вам, ни мне нечего бояться за дальнейшее процветание школы.

Эта речь была встречена гробовым молчанием, не нарушенным даже тогда, когда директор вышел из комнаты. К немалому облегчению всех присутствующих, но больше всех Ридделя, в этот момент зазвонили к завтраку, и все направились в столовую.

Глава V Попались!

Наш старый знакомый Парсон и его друзья – Тельсон (он хоть и числился в отделении директора, но все свое свободное время проводил в отделении Паррета), Кинг, Бошер и Лаукинс – после обеда, между последними уроками и перекличкой, затеяли маленькую прогулку по реке.

Рассевшись по местам в «Ноевом ковчеге» – так называлась большая лодка, отданная в распоряжение младших воспитанников отделения Паррета, мальчики принялись болтать, и понятно, что главным предметом их беседы был новый капитан.

На реке было полно катающихся школьников, как всегда в это время дня, а так как парретиты взяли себе за правило задевать команду каждого судна из других отделений, то их беседа оживлялась разными интересными приключениями.

– Неужели нашим капитаном так и останется эта баба Риддель? – говорил Парсон, стоя управлявший рулем, чтобы лучше видеть. – Право, он гребет даже хуже старины Бошера.

«Старина Бошер» делал как раз неимоверные усилия, чтобы сохранить равновесие и высвободить свое весло, которое зарывалось в воду, поэтому сравнение Парсона было особенно наглядно.

– Риддель мало того что баба, он еще и ябедник. В прошлом году он пожаловался на меня Виндгаму за то, что я щелкал хлопушками в постели, – отозвался Лаукинс со своего места на носу лодки.

– Фу, какая низость! Это никуда не годится! – раздался сочувственный хор.