Капитуляция

— Я и так уже нахожусь вдали от дочери целый час! Я не могу и дальше оставаться без неё. Это слишком опасно.

Эвелин с волнением подумала о том, что кто-то может обнаружить её отсутствие и взять под стражу Анри, а заодно и Эме.

— Будете ждать здесь. Я не собираюсь провожать вас обратно к трактиру, и, если вы не подчинитесь мне, можете забрать свое колье, и мы расторгнем наш договор.

Его глаза стали острыми, как ножи. Ошеломленная, Эвелин замерла на месте.

— Мадам, я буду охранять вашу дочь ценой своей жизни и собираюсь вернуться на свой корабль через считанные минуты.

Эвелин глубоко вздохнула. Странно, но она доверяла этому человеку, и, очевидно, он был твердо настроен не брать её с собой в трактир.

Осознавая, что Эвелин капитулирует, он открыл ящик стола и вытащил оттуда маленький пистолет, мешочек с порохом и коробку с кремнем. Закрыв ящик, контрабандист впился в Эвелин взглядом.

Скорее всего, вам это не пригодится, и всё-таки держите оружие при себе, пока я не вернусь. — Он обошёл стол и протянул ей пистолет.

Эвелин взяла оружие. От взгляда её спасителя у неё леденела кровь. Но такой жесткости было объяснение: он собирался помочь предателям революции. Если бы его схватили, наверняка отправили бы на виселицу — и это ещё в лучшем случае.

Мужчина решительно зашагал к выходу из каюты.

— Запритесь на засов, — на ходу бросил он, даже не оглянувшись.

Ее сердце громко стукнуло в унисон с хлопком двери. Эвелин подбежала к ней и задвинула засов, успев перед этим увидеть своего спасителя, шагавшего по палубе в сопровождении двух вооруженных моряков, которые шли с ним в ногу.

Дрожа, Эвелин крепко обхватила себя руками за плечи. А потом долго молилась за Эме, за Анри. Маленькие бронзовые часы на столе показывали пять двадцать. Эвелин подошла и села в кресло хозяина каюты.

Если бы только он позволил ей пойти с ним, чтобы привести дочь и мужа! Эвелин соскочила с кресла и принялась в волнении расхаживать по каюте. Она не могла спокойно сидеть в его кресле и не собиралась располагаться на его кровати.

Без четверти шесть в дверь каюты резко постучали. Эвелин бросилась к двери, когда голос её спасителя произнес:

— Это я.

Она подняла засов, распахнула дверь. И первым делом увидела Эме, которая зевала на руках контрабандиста. К глазам подступили слезы. Он вошел в каюту и передал ей дочь. Эвелин крепко прижала к себе девочку, встретившись с капитаном взглядом.

— Спасибо.

Задержав на ней взгляд, контрабандист посторонился, и тут послышался знакомый голос:

— Эвелин…

Она замерла, услышав Анри. А потом, не веря своим глазам, увидела мужа, который стоял, поддерживаемый двумя моряками. Позади них маячили Лоран, Аделаида и Бетт.

— Анри! Ты пришел в себя! — вскричала Эвелин, вне себя от радости.

Когда моряки ввели мужа в каюту, Эвелин поставила Эме на пол и бросилась к Анри, обхватив его талию и помогая держаться на ногах.

— Вы не уплывете в Англию без меня, — слабым голосом произнес он.

Слезы хлынули из глаз Эвелин. Анри очнулся и был решительно настроен начать новую жизнь в Англии вместе с ними. Эвелин помогла мужу добраться до кровати, где он и сел, по-прежнему слабый и изможденный. Когда два моряка ушли, Лоран и служанки стали переносить в каюту багаж. Все ещё сжимая руки мужа, Эвелин обернулась.

Англичанин не спускал с неё глаз.

— Мы поднимаем паруса, — отрывисто бросил он.

Эвелин встала, и их взгляды встретились. Серые глаза контрабандиста были абсолютно серьезны.

— Думаю, я ещё раз должна поблагодарить вас.

Он мгновение помедлил, прежде чем ответить:

— Поблагодарите, когда мы доберемся до Великобритании.

Капитан развернулся, собираясь уходить.

В его словах Эвелин уловила тонкий намек. И почему-то тут же точно поняла, что он имел в виду. Но она конечно же ошибалась. Недолго думая, Эвелин бросилась к контрабандисту, преградив ему путь к двери.

— Сэр! Я в неоплатном долгу перед вами. Но кому я обязана жизнью своей дочери и своего мужа?

— Джеку Грейстоуну, — ответил он.

Глава 1

Имение Розелинд, Бодмин-Мур, Корнуолл

25 февраля 1795 года

— Граф был любимым отцом, любимым мужем, и его будет очень всем не хватать. — Священник сделал паузу, внимательно оглядев толпу присутствовавших на похоронах. — Да упокоится он с миром навечно. Аминь.

— Аминь, — пробормотали собравшиеся.

Боль пронзила сердце Эвелин. Стоял ясный солнечный день, но было очень холодно, и Эвелин никак не могла унять дрожь в теле. Она смотрела прямо перед собой, держа дочь за руку и наблюдая, как гроб опускается в каменистую землю. Маленькое кладбище располагалось за приходской церковью.