Капкан

После работы, возле кафе, меня встречает Сергей. Крепко обнимает, отрывает от земли и кружит. Я хохочу. Ставит меня обратно на ноги и целует в щеку. Как здорово, что он вернулся. Сейчас отчетливо понимаю, что все это время мне не хватало его.

– Маш, я так соскучился по тебе, – выпускает меня из объятий, – прогуляемся по парку?

– Не возражаю, – с радостью соглашаюсь я. – И я скучала, – беру его под руку.

Доходим до скамьи и присаживаемся. Я наблюдаю за Сережей, который молчаливо наблюдает за людьми в парке.

– Ты почему такой грустный? С мамой что? Как вообще съездил?

Вздыхает и опускает голову. Задумывается.

– С мамой все нормально, – улыбается, – встретила, обласкала, перекормила, – хлопает себя по животу, – в общем одним словом МАМА. Уговаривала остаться. Скучает очень, – произносит с грустью в голосе.

– Ну а ты, не хочешь возвращаться и поэтому грустишь? – пытаюсь разговорить его, понимая, что его что-то тревожит.

– Нет, – машет головой. – Не в этом дело. Понимаешь… – запускает руки в волосы и нервно их теребит.

– Ты мне можешь внятно все рассказать? Я же вижу у тебя что-то случилось, – дотрагиваюсь до его плеча.

– Я встретил девушку, свою первую лю… – запинается и поворачивается ко мне, – Помнишь, я тебе о ней рассказывал?

– Дашу? – уточняю я. Он утвердительно кивает.

– Да ее. Так вот, – продолжает он, – встретились мы с ней случайно. И я ее с трудом узнал. Понимаешь, она всегда была жизнерадостная, веселая, никогда неунывающая девушка. Красивая, – вздыхает, закрывает лицо руками и трет.

Теперь я начинаю понимать в чем причина его грусти.

– А когда я ее увидел… просто ужаснулся. Она очень изменилась. Нет в ней былого огня, задоринки, как будто совсем другой человек. В глазах печаль. Красота… осталась, но уже совсем не та. На лице слой косметики. А раньше она почти не пользовалась ею. Да ей и не надо было, у нее была природная красота. Состригла волосы. А знаешь какие у нее они были? Все девчонки завидовали. И я любил их… – замолкает, опять нервно трет лицо руками. Тяжело дышит.

Внимательно наблюдаю за ним, как же тяжело ему дается подбирать слова о воспоминаниях об этой девушке. Невольно приходят мысли: “А ведь он все еще любит ее”.

– Может она больна? – тихонько высказываю свое предположение. – Надо было спросить, может ей помощь какая нужна.

– Спросил конечно. Но она сказала, что все у нее хорошо, и даже улыбалась. Но улыбка была какая-то неестественная, вымученная, а в глазах… пустота. Я понял, что она все врет, совсем у нее нехорошо. Пригласил ее в кафе, так сказать вспомнить все былое за чашечкой кофе. Так знаешь, что? – отрицательно качаю головой. Он поворачивается ко мне, и я замечаю в его взгляде столько боли и отчаяния. Мне его становится жалко. Вижу страдает парень.

– Она от этого моего предложения занервничала, испуганно начала озираться по сторонам, а потом сославшись на занятость, быстро попрощалась и ушла.

Мы какое-то время сидим в тишине.

– Ты к ней еще что-то чувствуешь? – тихо спрашиваю его. Он обхватывает голову руками, наклоняется вперед и начинает слегка раскачиваться.

– Не знаю. Думал, что забыл. Вырвал из сердца, вычеркнул из памяти навсегда, – вскакивает и начинает ходить взад-вперед, останавливается. – Встретил… и теперь не знаю. Когда увидел ее такой… Несчастной что ли? Все внутри заныло и скрутило в тугой узел, что сам испугался своей реакции. После нашей с ней встречи никуда не хотел выходить, боялся опять столкнуться с Дашей или с ним, – смотрит в сторону. – Так и просидел дома почти весь отпуск, матери по хозяйству помогая, – глубоко вдыхает, а потом громко выдыхает.

– Маш… ты прости меня, – присаживается и смотрит мне в глаза, – что обнажаю душу перед тобой. Все как-то это не правильно.

– Сереж, успокойся. Мы же друзья. Ты забыл? – улыбаюсь, пытаясь его подбодрить.

Сейчас отчетливо понимаю – хорошо, что мы с ним только друзья и ничего более, потому как сердце его, по-прежнему занято другой.

– Знаешь, уехал, а вот душа не на месте, – дотрагивается рукой до груди. – Все время думаю о Даше.

– Так позвони и поговори с ней, – предлагаю я. Мотает отрицательно головой.

– Она не берет трубку, пробовал, – тяжко вздыхает.

– А кто ее муж?

Сергей нервно смеется.

– В том-то и дело, ее муж мой друг. Бывший друг, – поправляет он. – Мы все вместе дружили. Он из мажориков, – усмехается, – “золотой” папенькин сынок. Вообще-то был он неплохим парнем, не было у него явно выраженных мажорных замашек. Но знаешь, у него всегда водились деньги, а меня мать одна растила, у нас с этим было туго. Дружили втроем. Даша выбрала меня, и мы с ней стали встречаться. А потом я стал замечать, что он ей подарки стал дарить и покупать разные безделушки. Вы девчонки любите всякие там штучки, – усмехается.

– А Даша принимала? – уточняю я. Сережа пожимает плечами.