Капкан

– Я с надеждой ждала весточку от тебя или хотя бы от нее, но прошел месяц. Я начала паниковать. Родителям я не могла признаться. Дома итак была жуткая обстановка. Отец совсем с катушек слетел. Он просто напросто сам бы меня убил из-за позора. В страхе я продолжала ждать, но в один день не выдержала и снова позвонила к тебе домой. Трубку взяла твоя мама и в этот раз меня удостоили разговором. Но ее слова убили во мне последнюю надежду, – до сих пор вспоминая этот момент, я чувствую такую щемящую боль, что становится тяжело дышать, и эта боль отражается в области сердца, распространяясь спазмами по всей грудной клетке.

– Что она сказала? – тихо спрашивает Влас.

– Если он тебе действительно дорог, то оставь моего сына в покое. Забудь его. Он женится.

Влас стискивает зубы от злости.

– Я, естественно, не поверила. Но в ответ твоя мама назвала дату, время и место вашей регистрации, – глаза щиплет от навернувшихся слез. – Клянусь, я не верила до последнего. До самого последнего момента, пока своими глазами не увидела, как ты надел кольцо на палец Алене, – моргаю, чтобы не дать волю слезам. – Я нашла в себе силы уйти, не унижаясь и не устраивая истерики. Брела по городу на автомате, обливаясь слезами. В какой-то момент я поняла, что это конец. Дальше нет будущего, ничего нет, и тогда я решилась на отчаянный шаг… Понимаешь, я не выдержала эмоциональной нагрузки и… – понижаю голос до шепота, – наглоталась таблеток.

Влас издает протяжный вздох. Между нами повисает молчание. Сейчас я смотрю на свое прошлое под другим углом и уже без тех эмоций, что охватили меня в тот роковой день. Поступила бы я также, будь возможность что-то исправить? Нет, конечно же, нет. Сейчас я знаю – нет неразрешимых ситуаций. Но в глубине души понимаю, те чувства были слишком сильны, предательство слишком болезненным, эмоциональное положение нестабильным и, вероятно, все произошло бы именно так.

– Самое ужасное… – тяжело вздохнув, продолжаю я, – это было очнуться в больнице и понять, что ты жива… и ты убийца своего ребенка… – я не в силах сдержать слезы, также как и Влас. Он стирает пальцами слезы на моих щеках, а они все текут, не переставая.

– Ты не виновата, – смахивая свои слезы, говорит он. Влас садится рядом со мной и обнимает за плечи. Мы склоняем головы друг другу.

– Виновата, и мне нет прощения, – сквозь рыдания я протягиваю руку и вытираю мокрые дорожки с его лица. Мы прижимаемся друг к другу, оплакивая нашего неродившегося малыша. Это наша общая боль, наша общая утрата, наша общая вина. Кто бы не вмешался и не сыграл роковую роль в нашей истории, основная вина лежит на нас двоих, и нам нести этот тяжкий крест до конца наших дней. Мы оказались слишком молоды, слишком слабы, слишком трусливы.

Не знаю, сколько проходит времени. Мы сидим в полной тишине, погрузившись каждый в свои мысли, пока Влас не отстраняется и не проводит пальцем по моей верхней губе. Задерживаю дыхание. Он наклоняется и целует меня в губы. Сначала нежно, потом более настойчиво. Знакомый вкус манит, и я на мгновение теряюсь в пьянящих ощущениях. Его движения плавные. Мои веки медленно опускаются, и я робко отвечаю на поцелуй. Его язык касается моего неба и это равносильно электрическому разряду, который возвращает меня в реальность. Упираюсь руками ему в грудь и слегка отталкиваю.

– Нет, нет, нет… – мотаю головой. Вскакиваю на ноги и отхожу к окну. Обнимаю себя руками и закрываю глаза. Его руки ложатся на мои плечи. Вздрагиваю.

– Я не могу, – мотаю головой, – прости. Марк…

Одно слово, и Влас сжимает мои плечи.

– Маша, теперь… когда я снова обрел тебя, я не сдамся, не отпущу, не отдам…

– Влас…

– Без тебя я не смогу. Не проси отступить. Не смогу, – его губы у моего уха, – все это время без тебя я не жил, – тихо шепчет он.

– Мы – это прошлое. Марк – мое настоящее и будущее, – развернувшись к нему лицом, признаюсь я.

– Нет, – улыбается, – тебе нужно подумать. Хорошо подумать.

– Уходи, – голос дрожит.

– Как скажешь, любимая, но я вернусь, – отступает назад, глядя на меня.

– Подожди, – останавливаю я. Его глаза озаряются блеском надежды. Прохожу мимо него к шкафу, нахожу на дне рюкзака коробочку. Сжимаю в руке.

– Возьми, – протягиваю его подарок. – Я не могу оставить у себя.

– Оно твое, – разочарованно произносит он. – А это мое, – вытаскивает из кармана подаренный мною брелок. – Возможно в этом мире ты всего лишь человек, но для меня весь мир…, – читает он надпись вслух.

– Прошу тебя, забери кольцо, – настаиваю я.

– Не проси…

Я хватаю его за запястье и вкладываю коробочку в ладонь, но она падает на пол.

– Нет, – Влас разворачивается и уходит, оставляя меня наедине со своими спутанными мыслями.