Капкан для гончей

Лорд Нокс Маккензи (поднимается и подходит к Обвинителю): Обожди-ка, Мак-Лайон! Мы с тобой еще не закончили… Убивать тебя я, так уж и быть, не стану, хоть и опозорил ты меня на весь Хайленд своими выкрутасами. Но вот что касается этого (размахивается)… то, уж извини, заслужил!!

Судья (вскакивает): Нокс! Уймись, говорю тебе!

Лорд Нокс Маккензи (потирая кулак, удовлетворенно): Вот теперь, пожалуй, и можно…

Судья (со вздохом, в сторону): Горцы… Ивар, он тебе глаз не выбил?

Обвинитель (поднимаясь с пола): Нет, ваше величество. Только челюсть слегка своротил… (Конвойным): Уводите осужденного, я сейчас подойду!

Леди Мак-Лайон (ощупывая челюсть супруга): Вроде не сломана… (Лорду Маккензи, гневно): Сир! Ну зачем же… Ведь это была вынужденная мера! Это во благо Шотландии!

Лорд Нокс Маккензи (с достоинством): Я понимаю. Только поэтому и не убил… Но с этих самых пор, Мак-Лайон, чтоб ноги твоей ни в моем доме, ни на моей земле больше не было! Понял?.. (Не дождавшись ответа, кланяется королю и покидает залу.)

Судья (после паузы, махнув рукой): Дамы и господа! Благодарю вас за помощь и участие. А также, смею надеяться, вы останетесь во Фрейхе на ужин. Лорд Мак-Лайон присоединяется к моей просьбе. Многим из вас пришлось долго ехать… И, мне кажется, всем нам наконец не помешало бы отдохнуть.

Лорд Дональд Маккензи-младший торопливо прощается с государем и хозяевами дома, после чего выбегает следом за отцом. Его величество встает и вместе с лордом Мак-Лайоном покидает зал суда. Остальные, вздохнув с облегчением, тут же принимаются за обсуждение животрепещущих подробностей прошедшего заседания. Дамы оставляют мужчин за их разговорами и удаляются, чтобы переодеться к ужину.

Примечание: Лорд Роджер Грант был казнен через четверть часа после окончания заседания, в соответствии с приговором суда.

Дело закрыто.

Протокол составил Робин Дойл. Хайленд, Фрейх, владения лорда Ивара Мак-Лайона. Дата. Подпись составителя. Подпись главы Тайной службы его величества».

Ивар снял с шеи торжественно возвращенную государем Тайную печать и поставил оттиск внизу последнего листа протокола.

– Робин, я же просил – без самодеятельности! – недовольно сказал он. – Начал за здравие, а кончил за упокой… Тут же только слова «Занавес!» не хватает. Это все-таки официальный документ. А из-за твоих ремарок он выглядит как дешевая пьеса…

– Ну, извините, как мог, – ничуть не смутился сидящий напротив в кресле начальник замкового гарнизона. – И, по-моему, ничего так, живенько получилось… А не нравится, нашли бы другого писца. «Дешевая пьеса»! Много ты понимаешь!

– В протоколах – уж побольше твоего. – Лорд Мак-Лайон аккуратно сложил листочки и убрал их в свой ящичек. – Тебе бы с твоими талантами романы сочинять.

– А что, – довольно разулыбался Робин, – может, и попробую! Ты вот мне пару дел интересных подкинешь, я обработаю, с интригой положенной, атмосферы загадочной нагнету… Что ты ухмыляешься?! Жизнь коротка, искусство вечно![16] И, кто знает, может, фамилия Дойл еще прогремит в веках?

– В скромности тебе не откажешь, – хмыкнул лорд, поднимаясь из-за стола. – Ладно, талантливый ты наш, пойдем. Уже второй гонг дали к ужину. Его величество и так в нетерпении…

– Ирландское рагу?

– Оно самое! – с гордостью кивнул Ивар. – По всему дому такие ароматы – аж желудок сводит… Жаль, что Маккензи не остались.

– Ускакали в расстроенных чувствах, – кивнул Робин. И вышел из кабинета следом за лордом Мак-Лайоном.

Глава 30

После ужина были танцы. Лэрд Вильям привез из Инвернесса музыкантов за свой счет. И на радостях даже простил дочке погром в своей спальни… На суде он не присутствовал, однако о выступлении Нэрис ему уже рассказали, и гордый отец ходил, задрав бороду кверху, преисполненный важности.