Капкан для мечты

-Что случилось?! – Закричал я. Ирина проснулась и тоже вскочила с дивана. Максаков уже стоял рядом с Барминым и напряжённо глядел через его плечо на экран монитора.

- Эти сволочи убили Ланского! Минут через пятнадцать они будут здесь! – прохрипел офицер, задыхаясь от бешеной ярости, охватившей его. На экране ноутбука была чётко видна фигура корнета, лежащая ничком вниз. Фуражка валялась рядом, растёкшееся на затылке чёрное пятно безоговорочно подтверждало слова ротмистра.

- Тише! Вы слышите?! – Максаков поднял руку, напряжённо прислушиваясь. Теперь и мы чётко различали новые звуки в этой замогильной тишине. Сначала это был едва различимый гул, который с каждой секундой становился всё явственней. Казалось, что где – то рядом с нами пробуждается вулкан, и из - под земли слышны тревожные звуки зарождающейся смертельно – огненной лавы. Потом вместе с нарастающим шумом, под ногами стала подрагивать земля. Всё больше, и больше.

Ирина побледнела. У Максакова был очень встревоженный вид. Ротмистр был в оцепенении, но быстро справился с собой и широкими шагами направился к выходу из комнаты, на ходу доставая из кобуры пистолет. Я тоже достал свой, уже выручавший меня в трудную минуту, «травмат».

Все, мы, застыли на пороге от невиданного зрелища. Гробы окутывал сизый дым, а внутри ниш переливались, отражаясь на блестяще – чёрном палисандре, горели ярко – красные отсветы невидимого пламени. Гул всё нарастал, гробы тряслись крупной дрожью. Клубы дыма почти полностью заволокли стену склепа. И вдруг сквозь него стали проступать очертания фигур, которые постепенно отделялись от застилавшей все вокруг серой пелены. Были видны голые черепа под обветшавшими фуражками, провалы глазниц и выпирающие вперёд зубы под останками кожи щёк. Фаланги пальцев, голыми костяшками, сжимали винтовки Мосина образца 1891 года. Кровавые всплохи освещали своим мерцающими бликами ордена и медали на мундирах мертвецов.

Ирина закричала, но тут же зажала себе рот рукой.

- Такого за сто лет ни разу не было. Ваши земляки, убив мальчика и посягнув на золотой запас, разгневали дух предков и подняли их из могил, - Бармин тоже был очень взволнован. Он замер на границе пещеры и, похоже, не знал, как поступить дальше.

- Они нам не земляки, а такие же враги, как и вам, - произнёс Максаков, потрясённо глядя на, завораживающую своим абсурдом, ужасную картину, которая разворачивалась перед нами.

Между тем призраки опять стали претерпевать изменения. Они стали огромными, высотой, где – то, в два человеческих роста, останки приобрели человеческие очертания, исчезли кости, появились лица. Было впечатление, что это неведомый дым наполняет их оболочку потусторонней, колдовской силой. Гул стал невыносимо громким, как будто тысячи глоток кричали «ура» в штыковой атаке и стонали от невыносимо - мучительных ран одновременно.

В это время в пещеру ввалились Михалёв, Куликов и Стоянов. Вбежали, да так и застыли с перекошенными от страха лицами. Мне даже показалось, что волосы у Михалёва встали дыбом. Куликов бледный, с трясущимися губами, сделал два шага назад, видимо собираясь ретироваться, но ноги его явно не слушались, поэтому он обессиленно прислонился к стене. Старик Стоянов, вообще, упал на колени и неистово крестился.

Страшный рёв сотряс стены. Казалось, тёмные своды сейчас рухнут, погребя всех под собою. Красные, огненные трещины опоясали всё вокруг. Строй призраков сомкнулся, винтовки со штыками параллельными рядами были направлены в сторону незваных пришельцев.

Первым в себя пришёл Михалёв. Он поднял карабин, отнятый у убиенного подростка, и выстрелил в сомкнутый строй восставших мертвецов. Пуля пролетела сквозь них, не причинив никому вреда. Тогда он отбросил оружие прочь и замер, не зная, что предпринять.

Белогвардейские фантомы подняли винтовки, изготовившись к стрельбе. Мне – то было страшно, а представляю, как обделалась михайлёвская банда. Опять раздался звериный рык и из десяти стволов низвергнулся водопад огня. Все трое уродов упали на каменный пол. «Чем же они стреляют? Неужели столетними пулями?» - подумал я и ошибся.

Из стволов вылетели огненные молнии, оплавившие вековые камни у противоположной стены.

Я ждал стонов поверженных противников, идущих сдаваться с поднятыми руками, и опять ошибся.