Капкан для невесты (СИ)

— Лошадь не виновата. Конюх — тоже.

— И кто же виноват? — нависает надо мной мужчина.

Я отступаю до самой стены. Лорсанов идет за мной тенью.

Опускаю вниз дрожащие ресницы. Разглядываю только свои пальчики на ногах и дрожу от того, как часто и шумно дышит мужчина, роняя сверху на мое опущенное лицо жаркие выдохи.

— Это я… Я попросила сесть на лошадь. Я…

— Вот как?

Лорсанов цепляет меня за подбородок, подняв лицо.

— И кто виноват?

— Это была я. Я попросила. Не надо избавляться от лошади. Прошу! Она хорошая…

В ответ тишина. Лицо у мужчины жесткое, мрачное, шрам выделяется особенно сильно, придавая зловещее выражение.

— Допустим, — говорит, растягивая слова. — Но конюха я все-таки уволю.

— Почему?

— Потому что кое-кто строил ему глазки, — выдыхает в мои губы. — Не подскажешь, что за коварная и глупая девица? И что мне с ней делать? Выпороть хорошенько? Может быть, первого раза оказалось мало?

Глава 11

Камилла

Сжимаюсь в комочек от его угроз. Но в то же время внутри что-то сладко-порочно пульсировать начинает и тянет приятной тяжестью, волнует картинками запретными. Я в одном белье, его тяжелые ладони на моих ягодицах.

Выдохи. Дрожь. Шлепки. Жарко…

— Выпорешь? — спрашиваю севшим голосом. — Или отшлепаешь?

С губ Лорсанова срывается короткий, жаркий вздох. Он крепко оплетает мой стан ладонями, касается губ, говоря тихо-тихо:

— Даже не знаю. Степень наказания зависит от провинности. Когда ты в моей спальне не прибрала, дерзила… Я тебя отшлепал. Немного! — крепче прижимается губами.

Мои губы дрожат от соблазна приоткрыться под этим давлением.

— Теперь ты подставила свою жизнь под смертельную угрозу. Подставила и меня — тоже. Мне нужно принять меры…

— Как я тебя подставила?

Мы же не целуемся. Просто болтаем. Касаясь губ. Между лицами нет и сантиметра.

Я тихо сгораю… Огонь потрескивает внутри, и я могу лишь надеяться, что Лорсанов не слышит шум разгорающегося пожара.

— Перед твоим отцом. Думаешь, он бы меня по головке погладил, если бы ему принесли новость о том, что ты покалечилась? Или, того хуже, померла?

— Он бы даже не заметил. Слишком сильно занят новой семьей, — говорю с неожиданной горечью и запал гаснет.

Теперь я просто стою у стены, прижатая к ней телом друга отца — знойным, сильным мужским телом, не лишенном привлекательности — и точка.

Он в сговоре с моим отцом, заодно с ним!

Один спихнул, второй подобрал. Третирует меня постоянно…

Кровь во мне теперь не плавится от соблазна, но бунтует от возмущения.

Однако я уже поняла, что идти напролом, силой против этого мужчины не выйдет. Он сильнее, взрослее… Опытнее во всем.

Нужно быть хитрее.

— Есть и другой вариант, — несмело поднимаю ресницы.

Взгляд Лорсанова описать трудно, а вынести еще сложнее. Я мгновенно пунцовею, лишаясь возможности говорить.

— Ммм… Какой же это вариант? — спрашивает мужчина, переместив губы на мою щеку, ведет дорожку дыхания чуть выше, к уху, а его ладони, напротив, сползают ниже.

К попе.

— Извини. Я виновата. Больше такого не повторится. Я, действительно, поспешила. Может быть, в другой раз ты сам расскажешь мне, что к чему? — предлагаю я.

— Я так и планировал. В следующий раз, — тянет Лорсанов. — А что насчет компенсации?

Ох, какие аппетиты.

— Я вкусно готовлю.

— Знаю. Твой отец хвалился. Это твои обязанности.

— Я хорошая хозяйка.

— И об этом я тоже в курсе! — перебивает нетерпеливо. — Порадуй меня другим…

Сознание варится в кипятке. Мысли скачут… Я думала, что стойко держусь, но ладони Лорсанова, поглаживающие мой зад, мешают думать.

— Чем же?

— Не знаю. Ты меня удиви. Тем, что я о тебе не знаю, — говорит взбудоражено.

Он просто со мной играет! Как кот с мышью…

— Я могу делать массаж.

— Массаж, — мурлычет довольно, касаясь губами моей шеи. — Мне нравится. Очень.

— Массаж… головы! — выпалила я, совсем не держась на ногах и от мыслей о теле мужчины.

Лорсанов смеется мне в шею, продолжая обнимать.

— Уверена, что справишься? Я требовательный.

— Уверена. Партнер по танцам говорит, что у меня сильные, но нежные руки.

Лорсанов на миг прижимается ко мне еще крепче, жарко и быстро скользнув губами на шею, а потом вдруг отстраняется.

— Что? Ты сейчас призналась, что другого мужика разминаешь?

— Партнера по танцам. Танцоры — бесполые существа. Я всего лишь икры… — лепечу оправдания.

Кажется, делаю только хуже. Взгляд мужчины мрачнеет. Он медленно отступает назад.

— Что ж, теперь мне захотелось взглянуть на это бесполое существо, — язвит. — Когда у тебя следующая тренировка?

— Когда ты разрешишь и отвезешь меня в город.

— Считай, что уже разрешил. Я буду смотреть на эту тренировку. И не забывай про завтрашний ужин!

***

Довлат Лорсанов

Ловлю себя на мысли, что размышляю о выборе одежды к ужину. Когда я последний раз заморачивался над гардеробом? Просто брал рубашку, брюки, они все на мне сидят отлично, надевал и все. Однако сегодня я думаю, не будет ли слишком мрачно смотреться чернильно-синяя рубашка. Выбрать белую? Ради чего, спрашивается…