Капкан для невесты (СИ)

— У меня хорошо с памятью, я ваше имя запомнила.

— Я представился сейчас, как друг Довлата. Хотелось бы думать, что хороший друг, но теперь, учитывая, что у него появилась невеста, а я об этом не в курсе, то уже не так уверен в тесноте нашей дружбы. Впрочем, это все лирика, — добавляет поспешно.

— Лорсанов просто не успел объявить о помолвке. Все произошло так… быстро.

Вру на ходу! Не говорить же, что Лорсанов с отцом договорились о помолвке и свадьбе, но только если я буду себя вести хорошо. У меня же с этим все, как назло, очень плохо.

— Что ж, значит, если вы невеста, то с вами можно обсудить некоторые нюансы. Лорсанову требуется операция. Я много раз ему об этом твердил, но он отказывался.

— Скажите, он не умрет?!

— Есть серьезная угроза его здоровью, — отвечает Сулим. — Скажу честно, если оставить все, как есть, то полноценно жить он не сможет.

— Что с ним такое? На приступ похоже?

Сулим смотрит на меня вдумчиво, размышляя.

— Как жених и невеста мы только начали… эээ… сближение. По душам не говорили. Он очень скрытен. Держит многое в себе. Я просто не знаю, что с ним такое. Он не объяснял. Прошу, скажите.

— Вы же знаете, Камилла, что Довлат Лорсанов вдовец. Уверен, знаете.

— Об этом слухи ходят разные.

— И не самые приятные, — неодобрительно качает головой Сулим. — Тем, кто знает Лорсанова, сразу станет ясно, что слухи лживые. Проблема лишь в том, что он не подпускает к себе многих, но зато гораздо более успешно заводит врагов. Жену Лорсанова отравили. Кто и как это сделал, загадка. Некоторые даже чесали языками, будто Лорсанов сам отравил жену, чтобы получить в наследство ее деньги. Однако это не так. Тем ужином Лорсанов отравился тоже. Когда понял, что его жене стало плохо, он вызвал скорую, но не дождался и повез жену в больницу сам. В крайне плохом состоянии, сознание уже путалось. Произошла чудовищная авария. Он выкарабкался с трудом, а когда выкарабкался, узнал, что жена не выжила. Он остался состоятельным вдовцом, а с тех самых пор о нем ходят дурные слухи, как о человеке, который убил жену, чтобы получить ее наследство. Эти злые языки не принимают во внимание, что Лорсанов сам чуть не погиб от яда и сильно пострадал в аварии. Это что касается прошлого. Во время аварии в его тело впились некоторые частички металла. Один из таких кусочков находился в опасной близости от важных органов. На тот момент извлекать его было нельзя, слишком опасно. Мы решили подождать. Потом это стало возможным, когда частичка сдвинулась в сторону. Но Лорсанов заупрямился.

— Почему?

— Нет, и все. Он вообще не любит, когда ему что-то напоминает о потере. Считает себя виноватым в гибели жены. Экспертиза утверждает, что его жена уже была мертва на момент аварии, но упрямец вбил себе в голову, что это не так. Сейчас одна из инородных частиц снова дрейфует в опасной близости от позвоночника, впивается остро и причиняет адские боли. Поэтому он пошевелиться постели не мог. Осколок давит на такие точки, когда любое прикосновение, даже вот такое, самое легкое, кажется мучительным.

Сулим касается моего запястья. Как страшно! Я даже представить себе не могу, что чувствовал Лорсанов.

— Опасно ли делать операцию

— Есть риски. Совсем недавно их не было, однако сейчас они снова возникли. Если что-то пойдет не так, есть риск паралича нижних конечностей и полной атрофии мужской функции.

— А если не делать операцию?

— Если ничего не делать, можно ждать, пока снова угроза пропадет. Это будет временно. Лорсанов слишком долго с этим играл и скоро доиграется, что осколок сам лишит его возможности двигаться или попросту оборвет его жизнь. Нужно решить, как поступить. И решить в кратчайшие сроки. Лорсанов сейчас не в состоянии принять решение.

— Ему стало хуже?

Сердце щемит болью и беспокойство, неожиданно сильным, мучительным.

— Довлат проваливается в забытье, временами отключается. Защитная реакция организма. Как врач, который давно наблюдает за его состоянием, с полной ответственностью заявляю, что решение нужно принять именно сейчас. И, если ж так вышло, что вы – его невеста…

Меня берет оторопь и легким морозцем по коже проносится осознание важности принимаемого решения.

Оно кажется неподъемным, тяжелым грузом.

Могу ли я? Имею ли право решать, как поступить? Ведь я знаю Лорсанова совсем немного…

Это не просто сказать “да или нет” сейчас. За каждым словом лежит ответственность и последствия.

Если все пройдет хорошо, я буду рада.

Но, что, если вдруг произойдет нечто не очень хорошее? Лорсанову придется с этим жить, а мне… достанется груз вины за неверное решение и вред, невольно причиненный мужчине.

Слишком тяжелый вопрос! Нельзя торопиться…

Мы даже не помолвлены официально, чтобы я решала такие вопросы. Я предпринимаю попытку уйти от принятия сложного решения:

— У него нет других близких родственников?

— Лорсанов — выходец из приюта с младенческого возраста. У него нет родных. Есть только родственники жены. И, как его друг, я скажу честно, очень рад, что решение принимают не они. Есть шанс, что вы сделаете правильный выбор.

— А что не так с родственниками жены?