Капкан для невесты (СИ)

— Камила! — зовет издалека нетерпеливо. — Мы опаздываем. Пошевеливайся!

Интересно, куда мы опаздываем?! Мы…

Так непривычно говорить “мы” в отношении себя и еще кого-то! Тем более, в отношении такого, как Лорсанов.

Но я же дала согласие.

Ради танцев…

Лучше это, чем монастырь!

— Иду! — рычу сквозь стиснутые зубы.

Придется потерпеть.

Встав, я хватаюсь за ручку сумки и тащу ее волоком из комнаты, по коридору, согнувшись над ней. Замираю возле лестницы.

Ого, никогда не замечала, что лестница такая высокая! С тяжеленной сумкой придется и нелегко, и неудобно!

Осторожно спихиваю сумку на ступеньку пониже, она потрескивает. Ясно, нужно перетаскивать ее осторожнее.

Спускаться придется долго.

Одна ступенька. Еще одна ступенька. Еще однааа…

— Побыстрее, пожалуйста! — подстегивает меня Лорсанов.

Побыстрее? Что?

Я запыхалась, таская эту сумку огромную, стараюсь сделать так, чтобы она не развалилась на части, а он стоит внизу и просто смотрит.

Внимательный, сосредоточенный, серьезный мужчина.

Взрослый. Сильный. Вон какие широкие у него плечи! А пальцы? Цепкие, как клешни!

Просто гора мускулов и силы! Что для него эта сумка? Пушинка!

Но он и пальцем не шевельнул, чтобы помочь, однако упрекает меня в медлительности.

Я выпрямляюсь, сдуваю пряди волос, упавшие на лицо.

— Камила, ты тратишь наше время.

— А вы… Вы помочь не хотите, случайно? Может быть, вас хотя бы немного смутит, что невеста тащит огромную сумку. Одна! — делаю акцент.

Однако Лорсанова так просто не смутить. Он лишь вздергивает бровь и сверкает на меня бесстыжими глазищами, делая другой акцент.

— Невеста тащит огромную сумку. Огромную! — делает паузу. — Хотя я просил тебя собрать исключительно самое необходимое.

— Я и собрала! — поправляю еще небольшой рюкзачок за плечами.

— Самое необходимое? — уточняет мужчина, постукивая пальцами по перилам. — Уверена?

— Уверена, — отвечаю твердо. — Только самое необходимое.

Не станет же он проверять мою сумку!

Это недостойно мужчины…

— Что ж. Тогда позволь тебе помочь.

Глава 4

Мужчина показывает на меня легким жестом.

У Лорсанова красивые, длинные пальцы с аккуратными, круглыми ногтями. На запястьях виднеются вены. Красивые руки, и очень сильные, думаю некстати, потому что моя несчастная задница все еще ноет от его хватки.

Но хватит на него смотреть!

Лорсанов начинает медленно подниматься по лестнице.

Я начинаю лихорадочно вспоминать, что действительно важного положила в сумку. Самое нужное!

Но так ли нужна была ванильная свеча в большом подсвечнике и несколько книг романов, которые я уже прочитала и не собираюсь перечитывать!

А шкатулка со старыми резинками и заколками, которые я не выкидываю, потому что жалко?

Лорсанов тем временем все ближе и ближе.

Неотвратимый, как ураган!

Мне же хочется начать пятиться назад. На каждый его шаг — ровный, размеренный, плавный.

Он не смотрит себе под ноги, не обращает внимания на ступеньки. Лорсанов не отрывает взгляда от моего лица, поднимается с едва заметной улыбкой и блестящим взглядом.

Как хищник надвигается на добычу.

Внутри тренькает ощущение, что он что-то задумал.

Это же очевидно! Слишком довольное у него лицо. Но что на уме у этого мужчины?

Лорсанов замирает на две ступеньки ниже, теперь я могу смотреть ему прямо в глаза.

— В сумке только самое необходимое, Камила?

— Да.

— Уверена?

— Да.

Чего пристал? Что за расспросы такие?

Так и хочется ему уже сказать: просто бери сумку и неси ее быстрее.

— Хорошо, — улыбается широко.

Он наклоняется, так же смотря мне в глаза, берется за ручку сумки и поднимает ее без всяких усилий.

О, как хорошо! Все-таки чуть-чуть воспитания у него имеется!

Лорсанов выпрямляется и шагает.

Но шагает не вниз, а наверх!

Что он делает? Зачем?

В чем подвох?

Поднявшись на второй этаж, он внезапно расстегивает сумку и просто варварски вытряхивает на пол все, что я в нее собрала! Всеее!

— Что… Что вы делаете?! Что вы себе позволяете?

Лорсанов забрасывает в сумку мой костюм для танцев и несколько учебников.

Он копается в моих вещах.

— Ерунда…. Ерунда… — перечисляет. — Ерунда… Миленько! — хмыкает, забросив небольшие трусики в сумку. — Все! Теперь сумка легкая, и ты сама можешь донести ее до машины. Вперед. Пока я не передумал брать тебя в невесты, — добавляет.

У меня начинает обиженно трястись подбородок и губы некрасиво дрожат!

Вот-вот расплачусь! Не дождется, солдафонище.

Бросаюсь бежать вниз по лестнице, небольшой рюкзак хлопает по спине.

На пороге сталкиваюсь с отцом, который вышел проститься, но я не нахожу в себе сил обнять его напоследок.

Он хотел, чтобы я была несчастной? Так я и буду несчастной! И ко всему прочему я просто не желаю его видеть.

Даже не слушаю, что он говорит мне вслед, а ведь он говорит мне что-то растерянно.

— Ками! Ками… Доча!

Папа зовет так по-родному.

Мое сердце лопается в груди, разбивается, как хрустальный бокал, на миллиарды осколков.

Не могу слышать, как он меня зовет!

Зажав уши ладонями, я выбегаю за пределы дома и хопаю калиткой.

Просто жду у ворот, под накрапывающим дождем, как собака сиротливая, пока Лорсанов выгонит свою машину.

Он не торопится появляться.