Капкан для оборотня (СИ)

— Я те дам, бурой, Евсея! — рявкнул Боцман, грязно выругался и потряс кулачищем. (Свое отчество — Леопольдович — он ненавидел с детства).

— Или вы желаете?.. — уже без имени и без клички, растерявшись, обратился к нему галантный донельзя банщик.

Это и был Авдей — Александр Авдеев, он же — начальник личной охраны Косаря.

— Пущай Тиша лезет, — сбавил тон Боцман, — парок спустит. Мы-то с Косарем старики уже для такого пара.

Тиша утвердительно кивнул, сбросил простыню на скамью и полез в парилку.

Поочередно попарившись, авторитеты вновь сели за стол. Присел с ними и Авдей.

— Ну, давай, банкуй, — сказал ему Косарь, — Теперь можно и грех на душу принять.

Авдей взял бутылку «Столичной» и с коротким хрустом свинтил пробку. Прекрасно зная привычки авторитетов, он плеснул полстакана Косарю, налил почти полный Боцману и на две трети — Тише. Немного подумал и налил на треть себе.

Глухо звякнули сдвинутые граненые стаканы.

Косарь крякнул, с шумом занюхивая выпитое куском лаваша, и сунул луковицу в соль.

— Попадалово — хреновей не бывает. — начал он. — Нам надо масть держать. А для того решить надо по Щуке и его шушере. Говори, Тиша.

(По воровским обычаям свое мнение первым должен был высказывать самый младший по рангу уголовный авторитет.)

— Я что, я — как все, — Тиша жевал сало, положив его прямо на кусок лаваша.

— Ты икру-то не мечи, — возмущенно прогудел Боцман, — сдрейфил речь сказать? Мусорков опасаешься?

— Не косякуй, — поддержал его Косарь, — законы наши известные не рушь. По делу шурши.

Тиша отложил сало в сторону:

— Так ведь известно — мочилово требуется. И по Щуке, и по дружбану его квадратному.

Боцман согласно стукнул кулачищем по столу:

— Я — за. Мочить головастиков!

— Заметано, — подытожил Косарь. — Кому дело задвинем?

Боцман с Тишей одновременно взглянули в сторону Авдея. Тиша при этом развел руками, пожав плечами — мол, кому же еще.

Лицо Авдея уже покраснело от выпитого. Но привкус водки казался ему странным — каким-то сладковатым. Он внимательно понюхал стакан…

— Запах Ильича учуять хочешь? — загоготал Боцман.

Засмеялись и другие авторитеты…

Авдей пожал плечами. Он, пусть и не в совершенстве, но владел уже жаргонным лексиконом уголовного мира. И умел «ботать по фене», хотя в быту, так сказать не при исполнении, предпочитал изъясняться на нормальном языке. Он знал, что выражение «запах Ильича» означает вонь суррогатного спиртного, аромат политуры, стеклоочистителя и прочих подобных напитков.

… Он улыбнулся в ответ. — Наверное, почудилось, — произнес бывший гэбист. — Парилка выколачивает из организма все шлаки, и при этом обостряется обоняние.

Водку Авдей покупал всегда сам. Укупорка этой бутылки была заводской, открылась с привычным слуху хрустом. И стакан отдавал резким запахом высококачественного разбавленного этилового спирта.

Авдей и не подозревал, что спокойно покуривающий на крылечке охранник был внедрен к ним Крастоновым и являлся одним из его агентов. И, что пока он ладил пар, а авторитеты еще только подъезжали к укромной лесной баньке, охранник, по кличке Сарыч, накрывавший на стол, спокойно подменил бутылку. А заводская укупорка? Да сейчас даже сотни подпольных заводиков по производству поддельной водки, разбросанные по всей России, оформляют бутылки не хуже заводских…

И никто из присутствующих за столом не мог знать, что проклятый Щука, он же милицейский полковник Крастонов, был оповещен агентом о готовящейся воровской сходке, все прекрасно понимал и предполагал, что авторитеты вынесут на ней смертный приговор — ему и Легину. Отступать главарям городского криминала было уже некуда. Поэтому Крастонов и принял решение о физической ликвидации уголовной верхушки Белокаменска, а операция по их захвату уже началась…

— Слыхал? — спросил Косарь, обращаясь к Авдею, — доверяют наши тебе. Что кухаришь?

— Найдем рогометов. Если поручите. — Тот был спокоен.

Косарь согласно кивнул, слово «рогометы» означало отчаянных, способных на все, в том числе, и убийства, закоренелых уголовников. И добавил:

— Только рогометов лучше — пришлых.

Сидящие за столом посуровели лицами.

Авторитеты превосходно понимали, что убийство милицейских начальников вызовет со стороны ментов войну без правил, что за ними самими теперь будут беспощадно охотиться, и что они вынесли, тем самым, смертный приговор и себе. Вопрос только в том, кому первому удастся его исполнить.

Оставалась все же надежда, что, с устранением столь безжалостных и бескомпромиссных противников, уже не найдется человека, способного продолжить, с той же решительностью, начатые ими дела. А пока авторитеты намеревались пересидеть начавшуюся бучу в далеком глухом лесу, в избушке лесника. Авдей оставался в городе за старшего.

Никто не должен был знать, куда и когда они поедут, а поэтому они должны были выехать незаметно по намеченному маршруту сегодня поздней ночью, забрав с собой из дома лишь самое необходимое. И сопровождать их должны были лишь двое охранников, один из которых сейчас покуривал на крыльце, а другой слушал приглушенную шансонную музыку за рулем немецкого джипа.